- Нет ничего хуже безответной любви, - отведя взгляд в сторону, произнесла Эйрена.
Аполлон на это ничего ей не ответил. Он знал не только радости, но и печали. Он познал горе вскоре после победы над Пифоном. Когда Аполлон, гордый победой, стоял над сраженным его стрелами чудовищем, он увидел около себя юного Эрота, натягивающего свой золотой лук. Смеясь, сказал ему Аполлон:
- На что тебе, дитя, такое грозное оружие? Предоставь-ка лучше мне посылать разящие золотые стрелы, которыми я сейчас убил Пифона. Тебе ль равняться со мной, стреловержцем? Уж не хочешь ли ты достигнуть славы большей, чем я?
Обиженный Эрот ответил:
- Стрелы твои не знают промаха, всех разят они, но моя стрела поразит тебя.
После чего Эрот взмахнул золотыми крыльями и в мгновение ока взлетел на высокий Парнас. Там вынул он из колчана две стрелы. Одной, ранящей сердце и вызывающей любовь, пронзил он сердце Аполлона, а другую - убивающую любовь, Эрот пустил в сердце нимфы Дафны, дочери речного бога Пенея.
Встретил как-то прекрасную Дафну Аполлон и полюбил ее. Но лишь только Дафна увидела златокудрого Аполлона, как с быстротою ветра пустилась бежать: ведь стрела Эрота, убивающая любовь, пронзила ее сердце. Поспешил за нею следом сребролукий бог.
- Стой, прекрасная нимфа, - взывал Аполлон, - зачем бежишь от меня? Ведь я не враг твой! Смотри, ты поранила ноги об острые шипы терновника. О, погоди, остановись!
Но все быстрее бежала прекрасная нимфа. Как на крыльях мчался за ней Аполлон. Все ближе он. Вот сейчас настигнет! Дафна чувствует его дыхание. Силы оставляют ее. Взмолилась Дафна к отцу своему Пенею:
- Отец, помоги мне! Расступись скорее, земля, и поглоти меня! О, отнимите у меня этот образ, он причиняет мне одно страдание!
Лишь только произнесла она эти слова, как тотчас онемели ее члены. Кора покрыла ее нежное тело, волосы обратились в листву, а руки, поднятые к небу, в ветви лавра. Долго, печальный, стоял Аполлон перед лавром и, наконец, промолвил:
- Пусть же венок из твоей зелени украшает мою голову, пусть отныне украшаешь ты своими листьями и мою кифару, и мой колчан. Пусть никогда не вянет, о лавр, твоя зелень! Стой же вечно зеленым!
А лавр тихо зашелестел в ответ Аполлону своими густыми ветвями и, как бы в знак согласия, склонил свою зеленую вершину.
Все эти воспоминания молниеносно пробежали в голове златокудрого бога. Эйрена заметила печаль в его глазах.
- Эрида заслужила такое наказание, - сказала она.
Аполлон, словно очнувшись, добавил:
- Это будет жестокое наказание.
Глава 4. Эйприл в поисках сенсации
Вот уже который день настроение у Эйприл было отвратительным. А все потому, что ей очень хотелось подготовить новый репортаж для 6 Канала, и, как на зло, ничего интересного не приходило ей на ум. Она даже не знала, за что бы ей можно было уцепиться. В городе искать что-то необыкновенное казалось ей пустой тратой времени, а ехать неизвестно куда за неизвестно чем не представлялось реальным.
Наконец, ей позвонила Ирма и сообщила, что у режиссера программы новостей Вернера есть кое-что, что смогло бы ее заинтересовать.
Зная, каким незадачливым журналистом был Вернер, Эйприл предполагала, что рассчитывать и в данном случае не на что, но все же быстро собралась и через пятнадцать минут уже была у здания телевидения.
В кабинете, где ее ждали Ирма и Вернер, было душно. Эйприл подошла к окну и распахнула его, что явно не понравилось Вернеру:
- Немедленно закрой окно! - закричал он.
- И не подумаю, здесь и так дышать нечем.
- У меня насморк, как бы серьезно не простудиться!
- Тогда тем более тебе не помешает немного свежего воздуха, - спокойно заметила Эйприл, усаживаясь в кресло рядом с письменным столом, за которым сидел Вернер.
Ирма, стоя у окна, поправляя очки, съезжавшие ей на нос, наблюдала за происходящим, решая, на чьей стороне ей необходимо быть в данном случае.
- Так что у тебя за новость? - спросила Эйприл.
Вернер чихнул.
- Вот видишь, похоже, я заболел окончательно, - зажав нос, чтобы снова не чихнуть, пробурчал он.
- Ирма, - обратилась Эйприл к девушке, - принеси ему горячего чая, а то, кроме того, что Вернер заболел, я ничего сегодня от него не узнаю.
