— Не очень-то добродушные зверушки, — заметил Раф.
— Однако укротительница нагнала на них страху, — вставил Дон.
— Ты не в неё влюбился? — спросил у Мика ехидный Лео.
— Ну что, врал я вам? — Мик и не думал обижаться. Он с гордостью показывал братьям цирк, как будто тот был его собственностью.
— Похоже, что нет, — вынуждены были признать братья.
На арене двое кентавров сплели руки и, как на качелях, катали на них толстую Бич Кнут. Третий стоял впереди и, будто опахалом, обмахивал её пышным хвостом. Укротительница широко улыбалась публике, обнажая четыре клыка сантиметров по восемь каждый.
Оробевшая публика хлопала в ладоши.
— Сейчас будут жонглёры, — заявил Мик.
— С четырьмя руками? — уточнил Лео.
Мик гордо промолчал.
У жонглёров, одетых в чёрные бархатные костюмы, оказалась широченная грудная клетка, а из мощных круглых плеч действительно росло по четыре ловких руки. Они встали друг напротив друга по обеим сторонам арены, и воздух наполнился десятками летающих предметов. Самое удивительное, что жонглировали артисты не булавами и не кольцами. Из их рук вылетали, описывали длинную дугу и попадали прямо в руки товарищу, бумеранги! Они скользили в воздухе далеко в стороне, над головами зрителей.
Оклеенные серебряной фольгой, они сверкали под куполом сказочными узорами.
— Вот это да! — воскликнул Рафаэль, который любил жонглировать своими кинжалами. — Это настоящее искусство. Спасибо, Мик, что привёл меня сюда.
— То ли ещё будет! — пообещал младший брат. Как только жонглёры скрылись в проходе, перед восхищёнными зрителями появился клоун. Свет не видывал такого клоуна, который был одновременно рыжим и белым. Дело в том, что у него оказалось две головы. Одна — с пышной рыжей шевелюрой, большим красным носом и яркими веснушками. Вторая — бледная, с огромными печальными глазами и высоким треугольным колпаком.
Левая сторона туловища принадлежала рыжей голове. Она была одета в яркий разноцветный шутовской наряд. Правая половина тела была в костюме Арлекино.
Даже по походке можно было понять, что телом клоуна управляют две совершенно разных личности. Правая нога (белый клоун) ступала медленно и осторожно, будто по льду. Левая нога в клетчатой штанине успевала выписать какой-нибудь крендель или смешное коленце, пока делала шаг.
На середине арены клоун (или клоуны) начал пародировать предыдущее выступление жонглеров.
— Что мы хуже, что ли? — заявила рыжая голова.
Не знаю, — нерешительно ответила правая.
— Сейчас узнаем, — заявил рыжий. — Никогда не пробовал, вдруг получится?
— А чем мы будем жонглировать? — спросил белый.
— Тебе Соли дала яблоки?
— Дала.
— Доставай! — скомандовал рыжий.
Белый полуклоун со вздохом достал из кармана четыре яблока. Было заметно, что ему их жалко. Он сосредоточился и начал жонглировать, умудряясь удерживать все четыре плода в воздухе. Рыжий немного подождал и громко спросил:
— Что же ты в мою руку не перекидываешь яблоки, болван ты этакий?
Белый, не прекращая жонглировать, ответил:
— Как же, брось тебе что-нибудь! А где мой гребешок, который ты взял утром?
— Вот он! — рыжий, широко улыбаясь, вытащил из кармана клетчатых штанов большой гребень, в котором не было половины зубьев.
Он провел гребнем по своей всклокоченной шевелюре, и в ней застряла вторая половина.
— На, — сказал рыжий, — возвращаю!
И он сунул беззубый гребень в карман курточки белого клоуна. Тот грустно проводил его глазами, не прекращая жонглировать. Было ясно, что больше он рыжему ничего не даст, пусть на яблоки и не рассчитывает!
Что это творится с музыкантами? — встревоженно закричал рыжий, указывая пальцем в их сторону.
— Где? — белый повернул голову к оркестровой ложе. Рыжий ловко выхватил летящее яблоко и тут же откусил половину.
— Там что-то свистнули, заявил он белому.
— Я и сам вижу, что свистнули, — ответил белый клоун, пряча оставшиеся три яблока в карман. — Ты снова меня обманул! Я ухожу. — Он попытался шагнуть в сторону выхода.
— Ну и уходи, а я остаюсь! — расхохотался рыжий и подмигнул публике.
Зрители покатывались со смеху. Ссора клоунов перешла в драку. Щедро награждая друг друга пинками и подзатыльниками, они, наконец, скрылись за кулисами.
