После такого действа тяжело вести машину в непроглядном мраке ночи. К счастью, нужно было просто следовать за голландцами, не думая о том, куда едешь. Я знал, что на Ханса можно положиться: он оставался таким же спокойным и рассудительным, как всегда. Но хотя я ехал на автомате, дорога показалась невероятно долгой. Мы пересекали леса, поля и бесчисленные деревни. Въезжая в очередной населенный пункт, я старался сосредоточиться и не сбить одного из немногочисленных пешеходов, еще показывавшихся на улице. Самым сложным оказалось маневрировать, чтобы не столкнуться с машинами, сновавшими во всех направлениях чаще всего с выключенными фарами. Балийцы верят в реинкарнацию душ и не боятся смерти. Поэтому все они, как водители, так и пешеходы, не соблюдают правила дорожного движения. Несчастный смертный, каким я являюсь, вынужден вести себя вдвойне осмотрительно.
К полуночи мы доехали до Пемутерана. Было темно, но огоньки, мигавшие в разных частях пляжа, выдавали присутствие людей. Время от времени луна вырывалась из душивших ее объятий облаков и освещала холодным белым светом небольшие, лизавшие песок волны. Мы столкнулись лицом к лицу с чиновником, стоявшим у входа на пляж.
– Здравствуйте, мы приехали посмотреть на черепах, – сказал Ханс.
– Здравствуйте. Вы можете пройти на берег при условии соблюдения следующих правил: не приближаться к взрослым черепахам ближе чем на два метра, разговаривать шепотом, держаться подальше от воды и ни в коем случае не заходить на полосу, отделяющую черепах от моря.
– Хорошо.
– Приятного вечера.
Мы тихо шли по пляжу, вдыхая теплый ночной воздух, насыщенный запахом моря. Вскоре нам в глаза бросились раскиданные тут и там темные пятна – черепахи. Их панцирь в диаметре превышал метр, весили они сто двадцать килограммов. Гигантские рептилии выглядели неподвижными, словно уснули на песке. В периодически появлявшемся тусклом свете, будто отблеск небесного маяка, они напоминали слегка устрашающие доисторические чудовища. Остановившись в изумлении, мы довольно долго рассматривали их, пытаясь прийти в себя. Ни за что на свете мы бы не потревожили их покой. В тихой, почти религиозной тишине, нарушаемой лишь едва слышным плеском волн, они готовились совершить самое прекрасное действие на Земле. Их медлительность и спокойствие передались нам: мы стояли в оцепенении, любуясь редким моментом, а сердце замирало в груди.
Несколько минут прошли в полной тишине, затем мы направились к сидевшей неподалеку группе людей. Это были члены природоохранной организации, специально приехавшие сюда. Они оберегали черепах и следили за яйцами, ожидая, пока черепашата вылупятся, ведь мамы оставляли их на песке в полном одиночестве. Природозащитники следили за популяцией, ежегодно пополняя статистику появившихся на свет детенышей. Долгие века на черепах вели охоту, однако, когда встала угроза исчезновения вида, государство наконец озаботилось принятием мер и запретило торговлю изделиями из черепахового панциря и черепашьим мясом. Тогда взялись за дело браконьеры, истреблявшие несчастных рептилий. Поэтому чиновники приняли решение в короткий период кладки яиц, продолжавшийся всего одну-две ночи в год, вести наблюдение за облюбованными черепахами пляжами.
Черепахи, приплывшие сюда откладывать яйца, вылупились здесь же, на этом берегу, более пятидесяти лет назад. За эти годы они преодолели десятки тысяч километров и вернулись дать новую жизнь туда же, где сами появились на свет полвека назад. Никто не знал, почему они так делают, ни один ученый не мог найти объяснение этому феномену. Так происходило. И это было невероятно трогательно.
Я не отводил глаз от безмолвных черепах, хранительниц древних тайн, носителей никому более не доступной мудрости. Почему они возвращаются сюда? Как запомнили это место? Как нашли дорогу и через моря и океаны вернулись сюда, на остров, где когда-то родились? В чем смысл этого действия? И еще много-много вопросов, на которые у меня не было ответа.
Больше трех часов мы провели в ожидании. А когда из яиц наконец выбрались черепашата, то, вытаращив глаза и смахивая слезы умиления, мы уставились на этих крох, которые направились к морю, уверенно преодолевая отделяющие их от воды несколько метров. Нам рассказали, что бо́льшая часть малюток погибнет в первые часы жизни в пасти разных хищных рыб, в том числе акул. У тех, кому удастся выплыть в открытое море и опуститься в его спасительные глубины, больше шансов выжить. По статистике, из всех черепах, вылупившихся за ночь, выживает лишь одна.
