И тут снова все провалилось в беспамятство, в темное бессмыслие, а затем из этой темноты медленно выплыло… зеркало! Большое овальное зеркало в темной резной раме, висящее на стене богато украшенного покоя. Из зеркала прямо ему в глаза смотрел молодой беловолосый мужчина со странно темными, почти черными бровями и усами. Вотша не знал этого человека, но почему-то он казался ему знакомым, особенно его серые, с темными звездочками глаза, внимательно и… как-то требовательно вглядывавшиеся в его лицо. Вотша немного смутился и хотел спросить, кто это такой, но вдруг понял, что видит… самого себя!.. Вернее, он и есть этот широкоплечий беловолосый мужчина… и это его почему-то не удивило. Наоборот, Вотша как-то сразу стал воспринимать все, что он видит, как происходящее именно с ним, вот только он все это почему-то забыл!
В этот момент его что-то отвлекло, он оглянулся, словно на звук чужого голоса, и увидел в дверном проеме другого мужчину, черноволосого, широкоскулого, в простом чистом платье. Он что-то говорил и, хотя Вотша не слышал его голоса, он сразу же понял… или, может быть, вспомнил, что именно было сказано:
«Все собой любуешься?! А вожак тебя по всему замку ищет!»
«А где он?» — спросил Вотша, понимая, что на самом деле вопрос исходит от того, кого он видел в зеркале.
«В тронном зале. Ждет тебя».
Вотша кивнул и направился к выходу. Пройдя какими-то узкими полутемными коридорами, он вышел во двор, пересек его и вошел в другое здание. По широкой лестнице он поднялся на второй этаж, свернул налево и остановился около резных двустворчатых дверей… И тут Вотша узнал эти двери — именно такие вели в кабинет княгини Рогда около княжьей книжицы в крайском замке! Между тем мужчина, чуть помедлив, толкнул двери и вошел в большой затемненный покой.
У дальней стены в высоком резном кресле, обитом восточным бархатом, сидел старик. Собственно говоря, Вотша не видел сидящего — в покое горели всего четыре свечи, вставленные в настенные подсвечники позади кресла, так что свет, падая из-за кресла, оставлял и лицо, и фигуру сидящего в темноте, но он знал, что в кресле сидит старик. Сделав четыре шага вперед по толстому мягкому ковру, заглушавшему шаги, Вотша остановился и отвесил поясной поклон. И снова он не услышал, а просто понял, что к нему обращаются, хотя и не сразу разобрался, о чем идет речь:
«Значит, ты все-таки не послушался меня?»
«Я всегда слушался тебя… в делах стаи. А это дело, вожак, личное… полюбовное!..»
Вотша понял, что это его ответ на какое-то обвинение, но вот на какое?! Пока это было неясно.
«Личное… — даже не переспросил, а, словно бы раздумывая о чем-то, повторил старик. — Полюбовное… — Он помолчал, а затем проговорил со странной, вкрадчивой интонацией: — И поэтому ты решил… обтяпать это дело за моей спиной».
«Нет, вожак, я ничего не обтяпывал. Я пошел к отцу Леды и попросил ее руки, как это сделал бы любой честный человек. Мы с Ледой любим друг друга, и мы поженимся!»
«Но я все-таки ее дед! — Голос старика стал жестче. — Тебе не кажется, что было бы не худо спросить и мое мнение. Хотя ты мое мнение по этому… „делу“ уже знал!»
«Руки девушки просят у отца, а не у деда — таков закон и обычай! Кто я такой, чтобы нарушать закон и обычай?!» — Теперь уже в ответе сквозила некая насмешка.
«Закон и обычай… — снова раздумчиво повторил старик. И вдруг прошипел, словно вся его ярость, ранее сдерживаемая, прорвалась наружу: — Я для тебя — закон и обычай! Я — вожак стаи восточных волков! И если я считаю, что ты и Леда не подходите друг другу, значит, вы не подходите друг другу!!!»
«Нет, вожак, ты не закон и обычай! Если бы это было так, то закон и обычай исчезли бы вместе с твоей смертью, и это стало бы страшным бедствием для стаи. И ты должен сам, первым, чтить закон и обычай, чтобы стая чтила тебя. Иначе ты сам станешь страшным бедствием для стаи!»
Несколько секунд старик молчал, а затем снова заговорил с прежним бесстрастием:
«Я не буду спорить с тобой по поводу закона и обычая, я не буду обсуждать, что станет для стаи бедствием — мои приказы или твое своеволие. Я пригласил тебя для другого разговора. На южных границах наших земель началось какое-то странное шевеление: то ли ирбисы собираются нарушить мирный договор, то ли сайги думают за счет наших земель расширить свои пастбища. Возьмешь… Всеслава и еще шестерых ребят — этих сам отберешь — и пройдешь по границе. Можешь границу и заступить, но досконально разберись в ситуации. Всеслав будет вести разведку сверху, он летун отличный, так что будет тебе хорошим подспорьем».
