— То есть Веретенный мост… — начал Шеннон.
— …И не мост вовсе, — закончил за наставника Нико. — Это туннель. Волшебники ничего не нашли на поверхности скалы, потому что не там искали. Разве не ясно? Туннель ведет ко входу в пещеру.
Дейдре кивала, но Шеннон и Джон по-прежнему хмурились.
— Ну сходится же, один к одному, — настаивал Нико. — Языки хтоников не выдерживают солнечного света. Но если хтоники еще худо-бедно солнце терпели, то их синекожие предшественники и этого не могли. Скорее всего Веретенный мост был дипломатическим коридором — местом, где хтоники и синекожие спокойно встречались в темноте. — Он схватил Каталог. — Сейчас… вот… только найду текст… — И Нико начал расстегивать зажим, скреплявший страницы книги.
— Нет, нет, — сказал Шеннон. — Я не сомневаюсь в твоей логике. Просто непонятно, что нам делать с этой информацией…
— Мы последуем совету Нико, — подхватила Дейдре. — Прорвемся внутрь Веретенного моста и разрубим тело Фелруса в клочья, пока его разум витает в очередном големе.
— А лжелестница еще на месте? — спросил Нико. — Если мы проберемся обратно, тем же тайным путем, она нас поднимет на Веретенный мост?
Архимаг нахмурился.
— Лестница, может, и на месте, но этот план слишком рискованный. Вдруг Фелрус окажется не внутри голема?
— Бежать тоже рискованно, — настаивал Нико. — Фелрус может распознать сигнал от шрама и последовать за нами. И потом, магистр, не зря же изумруд посылал мне эти сны. Он хочет, чтобы его спасли.
Шеннон покачал головой:
— Нико, мы с тобой лингвисты, а не стражники.
Дейдре положила руку Шеннону на плечо.
— Лишь этот план поможет спасти ковчег моей богини. Другого я не приму.
Нико закрыл глаза.
— Это единственный план по возвращению изумруда. — Он распахнул глаза и посмотрел на Шеннона. — И единственный план, как рассеять ваше проклятие.
— И я, — сказал Джон. — Другого плана я не приму. — Все взгляды устремились к великану. — Десятилетиями я жил с проклятием демона. Раз у меня есть шанс покончить с этим монстром, шанс отомстить, другого мне не надо.
Шеннон начал было что-то говорить, но прервался на полуслове.
— И еще, — медленно произнес Джон, — кажется, я понял, как подобраться к Фелрусу.
Шеннон глубоко вдохнул и медленно выпустил воздух из легких.
— Ты знаешь, как подобраться к монстру?
— Как сказать, — произнес Джон с серьезным видом. — Я должен точно знать, что говорил Фелрус, прежде чем вас отпустить…
В теле нового глиняного голема Фелрус стоял на балконе возле верхушки Эразмусова шпиля. На перилах сидела приземистая горгулья с туловищем обезьяны и козлиной головой. Фелрус отредактировал этот конструкт, приспособив для перехвата зашифрованных посланий из переписки колаборис между волшебниками. Агенты Разобщения уже давно научились внедрять свои тексты в академическую систему связи.
До сих пор козлиноголовая горгулья прекрасно справлялась со своими обязанностями. В руках у Фелруса мерцали несколько золотых фрагментов от других влиятельных демонопоклонников.
— Когда это пришло?
Ответ горгульи был неспешным и монотонным:
— Через два часа после утреннего колокола.
Если верить письмам, некоторые ситуации требовали немедленного вмешательства. Особую тревогу вызывал Дар: сообщения оттуда становились все короче и туманнее. Похоже, демонопоклонники Дара что-то скрывали…
— Направь ответ в Дар, — приказал Фелрус. — Пусть ждут моего прибытия не позднее двенадцатой ночи. А еще пусть…
Горгулья в виде крысы с собачьим ухом, растущим из спины, взобралась на перила. Фелрус улыбнулся.
— Мое новейшее творение, что тебе удалось подслушать?
Жесткое собачье ухо прижалось к крысиной спине.
— Только что на заставу пришли три стражника, — пропищала кроха. — Они патрулировали дорогу к Серому перевалу. Говорят, Никодимус Марка находится у них.
Губы Фелруса изогнулись в улыбке. Этого он и ждал. Изумруд предупреждал, что Никодимус куда-то идет.
— Они сказали, куда его поместят?
— В конюшню, под заклинание стазиса, — пискнула крыса. — Пока не подготовят тюремную камеру.
Он кивнул:
— Очень хорошо. А теперь я хотел бы…
Еще одна каменная крыса взбежала на балкон.
