Руфий. Прощай! Мне жаль отпускать тебя в Рим без щита. Там слишком много кинжалов.
Цезарь. Неважно. Дело мое подходит к концу, да и прожил я немало. К тому же мне всегда претила мысль умереть в постели, пусть уж лучше меня убьют. Прощай.
Руфий(со вздохом, поднимает руки, не в силах переубедить неисправимого Цезаря). Прощай. (Пожимают друг другу руки.)
Цезарь(машет рукой Аполлодору). Прощай, Аполлодор! Прощайте, друзья! На корабли!
С набережной на корабль перекинуты сходни. Когда Цезарь направляется к ним, из дворца появляется Клеопатра и с застывшим трагическим лицом идет сквозь толпу придворных. Она предусмотрительно оделась во все черное, без украшений и резко выделяется среди нарядной свиты. Останавливается на ступенях. Цезарь заметит ее только, когда она заговорит.
Клеопатра. А с Клеопатрой не нужно хотя бы проститься?
Цезарь. Я же говорю, что я о чем-то забыл. Руфий, как ты мог не напомнить мне о ней? (Быстро подходит к Клеопатре.) Я бы себе никогда не простил, если бы не повидался с тобой перед отъездом. (Берет ее за руки и выводит на середину эспланады. Она безучастно подчиняется.) Ты надела траур по мне?
Клеопатра. Нет.
Цезарь(покаянно). Ах, какой же я нечуткий! По брату?
Клеопатра. Нет.
Цезарь. По ком же тогда?
Клеопатра. Спроси у губернатора, которого ты мне оставляешь.
Цезарь. Руфия?
Клеопатра. Да, Руфия. (Показывает на него со злой издевкой.) Того, кто должен править здесь именем Цезаря по тем гуманным законам, которыми Цезарь так хвастался.
Цезарь(с сомнением в голосе). Он будет править, как умеет. Он взялся за этот труд и будет исполнять его по своему разумению.
Клеопатра. Значит, не по твоим заветам?
Цезарь. В каком смысле, по моим?
Клеопатра. Не карая, не мстя, не судя!
Цезарь(одобрительно). Да, так и надо править – это лучший способ и, в конце концов, наверное, – единственный. (Руфию). Поверь в это, Руфий, если можешь.
Руфий. Да, я верю, Цезарь. Ты меня в этом давно убедил. Но вот, скажем, ты плывешь в Нумидию и встретишь там голодного льва, – ты покараешь его за то, что он хотел тебя съесть?
Цезарь(недоумевая). Нет.
Руфий. И не отомстишь за тех, кого он уже съел?
Цезарь. Нет.
Руфий. И не предаешь его суду за кровожадность?
Цезарь. Нет.
Руфий. Как же ты спасешься от него?
Цезарь(живо). Убью его, но без злобы, как он меня убил бы. Что значит эта притча о льве, Руфий?
Руфий. А вот у Клеопатры была тигрица, которая убивала людей по ее приказу. Я подумал, что в один прекрасный день ей могут приказать убить и тебя. Не будь я учеником Цезаря, я подошел бы к делу благочестиво, я бы покарал ее, я бы отомстил ей за смерть Потина…
Цезарь(прерывает). Потина?
Руфий(продолжает). Я бы предал ее суду. Но я отбросил эти глупости и перерезал ей глотку, без злобы. А Клеопатра надела по ней траур.
Клеопатра(с яростью). Он пролил кровь моей няньки Фтататиты. Если ты его простишь, кровь эта падет и на твою голову, Цезарь.
Цезарь(энергично). Пусть падет – это правильно сделано. Руфий, если бы ты уселся в судейское кресло и с отвратительными церемониями, призывая богов, предал бы эту женщину в руки наемного палача, чтобы ее публично казнили во имя справедливости, я никогда в жизни не коснулся бы твоей руки без содрогания. Но ты поступил естественно – зарезал ее, и всё. Не вижу в этом ничего отвратительного.
Руфий, довольный, кивает Клеопатре, предлагая ей принять это к сведению.
Клеопатра(с детской бессильной обидой). Конечно, она всего лишь простая египтянка. Но теперь весь мир узнает, как несправедлив, мстителен Цезарь!
Цезарь(берет ее руку, ласково). Ладно, не сердись. Мне жалко бедную Титатоту. (Она не может удержаться от смешка.) Вот видишь, ты смеешься. Ну как, мы помирились?
Клеопатра(сердясь на свою смешливость). Нет! Нет! Нет! Но ты так смешно говоришь «Титатота»!
Цезарь. А ты по-прежнему ребенок! Слушай, неужели я так и не сделал из тебя женщину?
Клеопатра. Ты сам большой ребенок. Выставляешь меня дурочкой, потому что не хочешь говорить со мной серьезно. Но ты плохо со мной обошелся, и я тебе этого не прощаю.
Цезарь. Пожелай мне счастливого пути.
Клеопатра. Не хочу.
