Цезарь(глядя на Потина и Птолемея). Кто же тут царь? Толстяк или мальчик?
Потин. Я – Потин, опекун государя моего, царя Египта.
Цезарь(дружески похлопав Птолемея по плечу). А-а, значит, ты царь. Скучное занятие в твоем возрасте, правда? (Потину.) К твоим услугам, Потин. (Равнодушно отворачивается и медленно проходит по середине зала, разглядывая придворных слева и справа, пока не останавливается перед Ахиллой.) А кто этот воин?
Теодот. Ахилла, главнокомандующий царя.
Цезарь(дружелюбно). А, главнокомандующий? Я тоже главнокомандующий. Но я слишком поздно взялся за эту работу, слишком поздно. Желаю тебе здоровья и многих побед, Ахилла.
Ахилла. Всё в руках богов.
Цезарь(оборачиваясь к Теодоту). А ты, достопочтимый, кто?
Теодот. Теодот, наставник царя.
Цезарь. Ты учишь людей, как быть царями? Это хитрое дело, Теодот. (Отвернувшись от Теодота, оглядывает стены с изображением богов и снова подходит к Потину.) А это что у вас за помещение?
Потин. Это зал заседаний царского казначейства.
Цезарь. Казначейства? Как это кстати: мне как раз нужны деньги.
Потин. Царская казна скудна, Цезарь.
Цезарь. Вижу: недаром у вас осталось только одно кресло.
Руфий(грубо кричит). Эй, кто-нибудь, дайте Цезарю сесть.
Птолемей(поспешно поднимается, чтобы уступить свое место). Цезарь, садись…
Цезарь(мягко). Не надо, мальчик, это ведь твой престол. Сиди. (Усаживает Птолемея. Руфий, оглядывая зал, видит в углу статую бога Ра, изображенного в виде сидящего человека с головой сокола. Перед статуей – бронзовый треножник величиной с табуретку, где курятся благовония. Руфий с чисто римской придирчивостью и презрением к предрассудкам иностранцев хватает треножник, сбрасывает с него благовония, сдувает пепел и ставит этот импровизированный стул посреди зала перед Цезарем.)
Руфий. Садись, Цезарь.
Среди придворных волнение, кто-то шипит: «Кощунство!»
Цезарь(садясь). Ну, Потин, к делу. Мне крайне нужны деньги.
Британн. Великий Цезарь напоминает вам о государственном долге Египта нашей державе, выданным покойному отцу царя триумвирами. И обязанность Цезаря перед его страной – потребовать немедленной его выплаты.
Цезарь(учтиво). Прошу прощения, совсем забыл. Я не представил вам своих ближайших сотрудников: это Британн, мой секретарь. Он островитянин, с западного края вселенной. В сутках пути от Галлии. А это Руфий, мой товарищ по оружию. (Руфий кивает.) Так вот, Потин, тысячу шестьсот талантов.
Потин(в ужасе). Сорок миллионов сестерций! Невозможно! В царской казне нет таких денег.
Цезарь(ободряюще). Всего тысячу шестьсот талантов, Потин! Зачем пересчитывать на сестерции? На сестерцию можно купить только ковригу хлеба.
Потин. А на талант – кровного жеребца. Это невозможно! У нас тут были беспорядки, потому что сестра царя Клеопатра незаконно претендует на трон; налоги не взимались уже целый год.
Цезарь. Пустяки, Потин. Мои офицеры взимают их с самого утра. (Снова шепот и волнение среди придворных. Слышен сдерживаемый смешок.)
Руфий(резко). Довольно болтать, надо платить, Потин! Ты дешево отделаешься.
Потин(язвительно). Неужели Цезарь, покоритель мира, находит время на такие пустяки, как взимание налогов?
Цезарь. Друг мой, взимание налогов – основное занятие покорителей мира.
Потин. В таком случае я предупреждаю тебя, Цезарь: сегодня же весь золотой запас казначейства и все сокровища храмов будут отправлены на монетный двор, переплавлены и на глазах всего народа отданы тебе. Народ увидит, что мы сидим на полу в пустых залах и пьем из деревянных чаш. Пусть гнев народа падет на твою голову, если ты вынудишь нас к этому святотатству!
Цезарь. Не бойся, Потин, народ знает, что вино вкусно пить и из деревянных чаш, а если ты раскошелишься, я улажу вашу борьбу за престол. Ну как, идет?
Потин. Если я скажу нет, это тебя остановит?
Руфий(с вызовом). Нет.
Цезарь. Потин, ты говоришь, что это дело обсуждалось у вас год. Можно отнять у тебя еще десять минут?
Потин. Не сомневаюсь, что ты поступишь, как тебе угодно.
Цезарь. Прекрасно! Но прежде пригласим сюда Клеопатру.
Теодот. Ее нет в Александрии, она в Сирии!
Цезарь. Не уверен.
