Церковь, Русь, и Рим - страница 38
Патриарх Фотий, возмущенный действиями латинских проповедников, в 867 г. собрал против этих новшеств крупный богословский материал. Беспримерное властолюбие Николая неожиданно вызвало противодействие и в среде западного епископата, судом которого папа недавно угрожал императору. Епископы же ТеудогаудТрирский и Гинтер Кельнский, не ладившие с папой, обратились на него с жалобой к... Фотиго, отправив, кроме того, папе от своего имени сатирическое послание, известное под названием "Диавольских капитулов" ("Капитули диаболици"). Из этого можно заключить, во-первых, что Фотий был популярен на Западе, а во-вторых, что теория папского абсолютизма еще не успела завоевать германского государства.
Из сочинений Фотия наибольшую известность получили следующие: "Ответы, заимствованные из Соборных канонов и исторических текстов, касательно епископов, митрополитов и проч.", "Тайноводство о Святом Духе", "Тем, кто утверждает, что Рим является Первой Кафедрой".
Вот выдержки из этого последнего труда: "...Если вы приведете мне в доказательство главенства Рима известный текст: "Ты, Петр...", то знайте, что не для церкви, находящейся в Риме, были сказаны эти слова. Нет, такое толкование является презренным и подлинно иудейским как ограничивающее Божью благодать некоторыми лишь странами и местностями, в то время как действие ее должно простираться на весь мир. Что же касается слов: "на сем камне...", то у кого же хватит дерзости отнести их к Римской церкви? Ведь совершенно ясно, что они относятся к Камню Исповедания, возвестившему Божественность Христа и, через Него — Вселенской Церкви, распространенной по всей земле и основанной согласно апостольских правил. Об этой самой Церкви говорится в святейшем и честнейшем Символе Веры, произносимом нами при возношении Святых даров: "Верую во Единую, Святую, Соборную и Апостольскую Церковь". Мы не говорим: "в Петрову или Римскую Церковь", как это понимает заносчивое римское невежество23. Если бы Рим был первой кафедрой потому, что ее первым епископом был "Корифей", то первенство должно было бы скорей принадлежать Антиохии, так как Петр был епископом Антиохийским до того, как стал Римским; если же Риму дается первенство из-за первоверховного апостола, то было бы гораздо справедливее дать его Иерусалиму, из-за Того, Кто первым получил в этом граде мученический венец — из-за Господа, Творца и Петра, и всех нас, Который Самого Себя принес в жертву для искупления мира" (J.N.Valletas, Londres. "Lettres de Photius", 1864, p. 567-571).
Фотий, ссылаясь на 3-е правило II Вселенского Собора и на 28-е правило Вселенского Халкидонского Собора, доказывал чисто человеческий характер происхождения почетного первенства, предоставленного римской кафедре: ''папа — первый среди равных (primus inter pares) — не в силу Евангельских текстов, а в отношении значения Рима как столицы..." — учил он.
В том же году он написал и разослал окружное послание ко всем восточным кафедрам, приглашая соборно обсудить поведение папы и римского духовенства.
Патриархи сочили доводы Фотия настолько вескими и обоснованными, что в мае 867 г. в Константинополе был созван с их участием Собор, на котором Николай I был единогласно признан недостойным священного сана и предан анафеме, о чем было решено отправить в Рим послание. Собор этот решил и утвердил следующее:
1. Вселенские Соборы являются высшим церковным авторитетом для всех церквей, в том числе и Римской.
2. Соборы могут созываться и помимо согласия пап.
3. Теория о папской непогрешимости является выдуманной и еретической.
4. Учение о нисхождении Св. Духа от Отца и Сына является еретическое.
Три первые решения явились прямым ударом по "Лже-Исидоровским Декреталиям".
Решения Собора 867 г. чрезвычайно важны как немедленная реакция Вселенской Церкви в лице ее четырех патриархов против искажений Православия, допущенных в Риме. Следует отметить твердость, проявленную св. патриархом Фотием, сумевшим, вопреки травле и интригам "акрибийцев", смело защитить Истину.
Вскоре после этого отлученный от Церкви папа скончался (13 ноября 867 г.). До I Ватиканского Собора Римско-Католическая церковь признала его святым и нарекла "Великим".
