Магистр и Дизель познакомились с гореванами, которым была доверена охрана «гостей с небес», в самый последний момент. При знакомстве гореваны не сказали ни слова, только оценивающе осмотрели Бориса и Поля, тут же потеряли к ним всякий интерес и разбрелись по своим делам.
– Скажу честно, эта идея меня не радует, – заговорил Кейфер, отведя Бориса и Поля в строну. – Мне не нравится идея вылазки в Мирград. У нас там есть свои люди из числа правильных летиан и даже парочка гореванов, но их положение держится на честном слове. Однако слово Прелата – воля всех гореванов, а против воли гореванов никто не пойдет, это фатх.
На улице перед домом Прелата стояли два колесных джипа военного образца с просторными кабинами и закрытыми кузовами, с люками на крыше и станковыми пулеметами. Гореваны называли эти джипы «Охотниками», они явно имели трофейное происхождение. Своего колесного транспорта подземные жители не производили, все добывалось у летиан в успешных партизанских вылазках. Возле «Охотников» крутились гореваны, завершая последние приготовления.
– Мне не нравится, что из-за каких-то двух пришельцев, которым до этого дня было плевать как на гореванов, так и на летиан, и на всю Россу вместе взятую, нам придется рисковать жизнями родичей и шатким мирградским подпольем. И я хотел бы, чтобы вы знали об этом.
Кейфер умолк, давая Магистру и Дизелю обдумать услышанное.
– Мы ценим искренность. Спасибо! – ответил Борис.
«Хороший мужик Прелат! Крепко их всех держит», – поделился соображением посредством мыслеречи Дизель.
– Но раз мы все-таки едем в Мирград, я сделаю все, чтобы вы добрались до него в целости и сохранности. Это я вам обещаю и клянусь своей жизнью и свободой! Недавно стало известно, что ваших друзей привезли в Мирград, мы знаем, где их содержат, сейчас решают, как их освободить. Теперь о самом важном. Большую часть пути до Мирграда мы проделаем по поверхности. Это опасно, но мы знаем окольные дороги, так что поедем без остановок и к вечеру завтрашнего дня будем на месте. И еще… на всякий случай мы вас разделим. Один поедет в первой машине, другой во второй. Мало ли что в дороге… Одна из машин точно доедет.
Борис посмотрел на Поля. Расставаться не хотелось, да и думать про то, что может что-нибудь случиться, тоже, но Кейфер говорил дело. С ним нельзя было не согласиться. Так надежнее.
«Не кисни, Магистр! Прорвемся! Мы еще с этих летиан оброк вытребуем, чтобы им жизнь хмелем не казалась, да и за все наши трудности. Глот их раздери!»
Борису выпал жребий ехать в одном «Охотнике» с Кейфером, тот сел спереди рядом с Таусом Мыу, занявшим место водителя, Магистр же удобно устроился на заднем сиденьи, излучатель положил на колени, так, на всякий случай, а в кузове, возле пулемета, остался Келс Орба. Поль попал в команду Двуликого. Ему это не понравилось, он помнил панику Двуликого при прорыве туннеля крысонорами, разве мог такой человек возглавлять отряд, но промолчал.
Прелат не вышел из резиденции, чтобы проводить экспедицию, но Борис чувствовал его незримое присутствие. После прямого контакта с Плакальщицей что-то изменилось в сознании Магистра, хотя он почти ничего и не помнил о том эпизоде. Она поделилась с ним частью своих знаний. Во время контакта Борис осознавал, что она делает с ним, но когда связь разомкнулась, перелитые Плакальщицей знания укрепились в нем, записались где-то глубоко внутри, но воспоминания истлели, и он ничего не мог с этим поделать. Магистр пытался докопаться до сути, он задавал команду поиска новой информации на «разгонник», но не получил никакого результата. Потом сдался, решил, что время придет, и он сам обо всем узнает.
Прелат ментально попрощался с экспедицией. Кейфер дал отмашку, и машины тронулись с места. Первым ехал джип под командованием Кейфера, за ним пристроилась команда Двуликого.
«Охотники» разогнались и устремились по улицам прочь из города. Их провожали горожане. Любопытствующие лица выглядывали из окон, часть людей толпилась на тротуарах вдоль домов. Они неподвижно стояли, ничем не выражая своих чувств, но Борис чувствовал теплое море, затопившее в этот день город Прелата. И это тепло излучали провожающие гореваны. Так они прощались.
