— Мои волшебники тоже ничего не заподозрили. Кунакцы оказались хитрее. Нам главное продержать до ночи. В темноте мы разорвем контакт[7] и скроемся.
Мы невольно посмотрели на корабли противника. Они уже были совсем близко, их орудия расчехлены и готовы к бою. Еще немного и они выйдут на дистанцию стрельбы…
На первые залпы противника «Сапфир» не отвечал. Сначала по нам вел огонь только передовой крейсер кунакцев. Но вскоре стрельбу открыли и другие два корабля. Наш крейсер начал лавировать, неожиданно поворачивая то вправо, то влево. Скорость из-за этого падала, но попасть в нас было сложнее.
— Почему мы не отвечаем?
— Далеко, — ответил мне Тирион.
Близкие разрывы обдавали корабль водой и осколками. Одного матроса ранило осколком снаряда, но попаданий в сам крейсер пока не было.
— Открыть огонь! — крикнул капитан.
«Сапфир» вздрогнул от залпа кормовых орудий. Рядом с первым крейсером взметнулось два фонтана. Мимо!
По нам стреляли носовые башни кунакских кораблей. Всего шесть орудий. Против них у нас было всего два орудия кормовой башни.
Я пока ничего не делал, только собирал силу и понемногу передавал её волшебникам «Сапфира». Увы, но против крейсера, я почти ничего не могу сделать. Это парусный корабль я мог бы легко и просто остановить ветром, сломать ему мачты, порвать паруса, а то и просто поджечь. Массивный стальной корабль сам по себе неуязвим для большинства моих заклинаний, а его еще и антимагический щит закрывает.
Снаряды ложились все ближе и ближе. Противник сокращал расстояние.
— Скоро накроют, — зло бросил Тирион.
Но неожиданно на носу кунакского крейсера вспыхнули клубы разрывов. На мгновение корабль закрыло облако дыма, а потом стала хорошо видна развороченная и горящая надстройка сразу за орудийной башней.
— Вот зараза! — воскликнул Тирион. — Не туда и не сюда!
Действительно. Снаряд угодил прямо между башней и боевой рубкой. Чуть выше или чуть ниже и этот крейсер вышел бы из боя. Правильно сказал Тирион — игра с судьбой.
Следующий залп накрыл нас. Один снаряд отбил щит, второй пробил его и разорвался на броне. Потом пришлось отбивать сразу три снаряда. А через пару минут все сбились со счету.
Чтобы не попасть под случайный осколок, мы ушли с палубы в боевую рубку. Её я закрыл отдельным щитом. Хотя Шарль Малькольм и сказал, что бояться нечего. У кунакцев большой дефицит хороших бронебойных снарядов, а их обычные снаряды разрываются даже при попадании в воду и не могут пробить броню.
«Сапфир» постоянно содрогался от попаданий снарядов и выстрелов своих орудий. Кунакскому крейсеру тоже хорошо досталось. Его нос был разворочен и охвачен огнем, но он продолжал гнаться за нами.
Я впервые участвовал в морском бою. Взрывы и выстрелы оглушали даже в закрытой рубке. Но офицеры и моряки оставались спокойны. Ни криков, ни ярости, ни храбрости: не было ничего из того, что было бы в окопах во время боя.
Здесь спешить и бежать некуда, драться не с кем. Не нужна храбрость или ярость, помогающая преодолеть страх, перед атакой. Зато очень важно было не совершать ошибок и сохранять хладнокровие, оставаясь на своем посту. Хотя доклады приходили все тревожней и тревожней.
— Пробоина в кормовом отсеке!!! — крикнул какой-то офицер.
Тирион тут же сорвался с места и побежал на корму.
— Проблемы в машинном отделении!! — доложил другой офицер.
Что именно случилось, я не понял, но скорость корабля сразу упала. Шарль Малькольм снял фуражку и вытер выступивший пот. Фелиция увидев это, криво улыбнулась.
— Ну все. Идем ва-банк! — негромко сказал Шарль. — Право руля!!! Средний ход!!! Орудия правого борта к бою!!!
Да уж. Все или ничего. Повернувшись бортом к врагу, мы получим преимущество. Но очень быстро противник нас догонит и тогда все.
— Арья, — негромко сказал я. — Давай…
— Я могу вызвать призраков, — перебила меня девушка. — Прямо под нами утонувший корабль.
— Хорошо.
Арья села на пол и начала очень тихо произносить заклинание призыва. Я сел рядом и закрыл глаза. Дав сигнал Араэл, я вошел в транс.
Теперь я смотрел на бой с высоты облаков. «Сапфир» вел огонь обоими главными башнями и орудиями правого борта. Корабль был сильно поврежден, на палубах лежали раненные и убитые моряки.
