Рыжебородый вновь спокойно улыбнулся:
— Для человека верующего Бог — великая тайна. Наука не всесильна и все равно не может объяснить всего. Человеческий разум в какой-то момент должен смириться перед высшими тайнами и преклониться перед ними. Можем мы, люди с современным уровнем науки, создать того же диплодока, живого, настоящего, силами науки и техники? Нет, конечно. Поэтому мы и не способны понять, для чего он был создан Господом. Если предположить, что когда-нибудь человечество вдруг сумеет возродить такого диплодока, тогда оно сможет открыть и тайну, почему когда-то его создал Высший разум.
Голая Спинка прижалась к Антону. Обнаглела окончательно…
Лазарев-старший вздохнул и заговорил вновь:
— Понятно, под эгидой какой теории создавался музей в советское время. А вот современные его сотрудники — они сторонники все того же эволюционизма или тоже пересматривают свои взгляды? Бородач кивнул:
— И теперешние сотрудники музея в большинстве своем сторонники теории эволюции. Это пока и традиция, и рутина.
Игорь и не ожидал иного ответа.
— Но сейчас действительно многие ученые, в том числе очень видные, немало сделавшие для русской науки, стали отходить от прежней теории эволюции и приходить к теории сотворения. Это часто происходит даже не из-за какой-то глубокой веры, а все из-за тех же упорных фактов. Могу в качестве примера привести практически уже опровергнутую теорию атавизмов и так называемых рудиментарных органов человека. Сейчас доказано, что каждый орган в человеческом теле имеет свое неоспоримое значение. Но это сейчас. А вспомните, например, массовое удаление аппендиксов в Америке, когда тоже исходили из предпосылки, будто бы этот орган, случайно оставшийся у нас от нашего обезьяньего предка, не приносит человечеству пользы и просто не нужен. Последствия такого мнения на поверку оказались вредными. И этот факт кладет очередной тяжелый грузик на весы опровержения теории происхождения человека от обезьяны.
Заговорил чурбачок:
— Вы сказали, что современные ученые стали весьма сомневаться в теории эволюции, но не всегда это связано с верой человека. А как вы сами пришли к православию? И почему пришли именно к нему?
— Я пришел к православию значительно раньше, и напрямую с моей наукой это было не связано. А уже придя к нему, просто стал задумываться о науке и на многие факты взглянул иначе. Ну, какие еще вопросы?
Молчание. Его вновь нарушил Игорь:
— Вы упомянули советский период. Конечно, ясно, какая теория как единственно правильная описывалась в те годы в учебниках в СССР, об этом и спрашивать смешно — звучит риторически. О современном состоянии образования в этом плане и дальнейших перспективах вы тоже рассказали. А как сейчас обстоит дело за рубежом? Какая теория превалирует в учебниках на Западе — эволюционизм, креационизм или они там равноправны?
— Тоже интересный и правомерный вопрос, — улыбнулся экскурсовод. — Сейчас на Западе преподается теория эволюционизма. Причем царствует она там безраздельно. И в этом плане Россия ныне куда более свободная страна, нежели все Европы и Америки, вместе взятые. Видите, нам разрешают издать учебник с двумя теориями, равно имеющими право на существование, и я сейчас свободно вожу вас по этому музею и излагаю теорию креационизма. На Западе мне бы такого не позволили. Современный западный ученый, если вдруг начнет публично высказываться как сторонник креационной картины мира, не получит ни повышения в звании, ни права преподавать на серьезной кафедре. Вы уже спрашивали о моем отношении к теории теологической эволюции. В ней есть достаточно серьезное противоречие Библии и вообще учению христианства. В Библии, Книге Бытия, сказано: «И сотворил Бог все живое и увидел, что хорошо оно». И еще там сказано, что смерть пришла в мир только после грехопадения человека. В первоначальном своем, идеальном, божественном состоянии мир был бессмертен. Значит, не могли до грехопадения Адама и Евы умирать не только люди, но и животные.
— Не могли… — завороженным эхом повторила Голая Спинка.
— Не могли… — откликнулась девушка с крысой.
