— Илья пророк едет на своих огненных конях! — снова воскликнул Петер Блуст и бросился ниц на землю, так как вся земля вдруг содрогнулась, и страшный грохот потряс воздух. За первым ударом последовали продолжительные раскаты, которые то приближались, то отдалялись. Затем на короткое время все сразу стихло.
— Что это? — спросил изумленный царь.
— Что это? — повторили за ним придворные. Барабанный бой был им ответом. На городских стенах били тревогу; звонили в набат; страшный треск снова заглушал раскаты грома.
— Граждане Сиона, вперед, на стену! Враги наступают! Сюда все, кто только может носить оружие! — кричали сновавшие во все стороны гонцы, и в третий раз разверзлась огненная пасть в лагере осаждающих.
— Они идут на приступ! Они сдержали свое слово! — воскликнул Герлах и поспешил вперед стать во главе сбегающихся отовсюду защитников города.
В то время, как в городе раздавались вопли и крики страха и отчаяния, перед городскими стенами, у осаждающих, слышались торжествующие, радостные крики, звуки военной музыки и барабанный бой. После того, как так называемая «Чертова пушка», присланная ландграфом гессенским, троекратно разверзла свой страшный зев и все стоящие вокруг города пушки ответили ей дружным залпом, епископские войска тесно сомкнутыми рядами, с развевающимися знаменами, бодро выступили из лагеря. Конница ехала впереди с факелами в руках. Пехота двигалась за нею по освещенной дороге. Приступ последовал одновременно с шести разных сторон; каждая нападающая колонна состояла из тысячи испытанных храбрых воинов. С обнаженными мечами в зубах, с короткими веревочными лестницами на плечах, со связками травы и водорослей на головах воины бросались в наполненные водой рвы и переплывали их на пучках травы и водорослей. Между тем пушки также делали свое дело: снаряды пролетали над головами осаждающих, ударяли в городские укрепления, разрушали в прах стены, выбивали ворота из петель. Это было смелое, решительное нападение, так хорошо рассчитанное и обдуманное, словно дело происходило при дневном свете: вспышки от пушечных выстрелов, свет от нескольких горевших построек и зданий, беспрестанно сверкавшие молнии прекрасно освещали поле битвы. Часть нападающих схватилась у городских ворот врукопашную с защитниками города; остальные прилаживали веревочные лестницы и взбирались на городскую стену. Уже несколько неприятельских флагов развевались на городском валу и несколько топоров прорубалось в густой колючей изгороди, составлявшей последний оплот защитников города.
— Победа! Город взят! — слышалось уже из тысячи солдатских уст.
Вдруг флаги снова упали, топоры опустились, опьяненные близкой победой солдаты умолкли. В ту минуту, когда опасность достигла высшего предела, осажденные также проявили высшую степень энергии.
Здесь были налицо все, от мала до велика, без различия пола и возраста. Все явились на защиту своего города. Целые толпы совсем молодых еще юношей, вооруженных самострелами, под предводительством одного взрослого мужчины, который старался ободрять их и поддерживать в них мужество, прятались за пчелиными ульями, птичьими клетками, ящиками, служившими им подвижными прикрытиями, и спокойно пускали свои стрелы в нападающих. На столь близком расстоянии стрелы, пущенные даже мальчиком, наносили смертельные удары. Другие карабкались по стене до крючков, на которых были подвешены веревочные лестницы, вытаскивали их и сбрасывали, вместе с солдатами, обратно в ров. Старики прилаживали канаты к подававшимся воротам, перевязывали створки с задней стороны, цепями крест-накрест, таскали бравым стрелкам порох, фитили и ядра. Шестидесятилетние старцы находили в себе достаточно сил, чтобы поднять тяжелую дедовскую секиру и, под защитой корзины, наполненной землей, с размаху опускать свое оружие на головы карабкавшихся на стены врагов с такой силой, что те падали вниз с раздробленными черепами, окрашивая стену кровью, смешанной с мозгами. Робкие трусы, сидевшие обыкновенно за печкой, опьяненные бешенством и чудодейственным «благодарственным напитком» царя, неустанно скатывали со стен на головы неприятелей тяжелые бревна, выбивая из строя сплошные ряды врагов разом.
