Вот почему он сидел сейчас в доме одного из своих друзей в Бердаа и наблюдал в окно за крепостными воротами, через которые недавно дружинники главного воеводы Олега вышли за стены города навстречу войскам Эль-мерзебана.
Вскоре в открытые, но охраняемые многочисленной стражей ворота вслед за дружинниками потянулся всевозможный люд: любители поглазеть на сражение, продавцы снеди, фруктов, разбавленного холодной родниковой водой кислого вина, хорошо утоляющего жажду. Постепенно число покидавших город жителей увеличивалось, большинство их составляли мужчины, по одежде и поведению напоминавшие тех, что за неимением своего угла и постоянного заработка круглые сутки проводили на городских рынках, улицах, всевозможных притонах, добывая себе пропитание милостыней, воровством, сводничеством и прочими презираемыми порядочными людьми способами. Было видно, что многие из них навеселе, а те, что, судя по чалмам, являлись мусульманами, которым запрещалось Кораном пить вино, были также необычайно возбуждены, наверное, от употребления дурманящего зелья, обильно произраставшего в долине и на склонах окрестных гор. Если не считать этого отребья[75] и торговцев, добропорядочных жителей Бердаа, желавших насладиться видом сражения, было крайне мало.
Хозрой довольно улыбнулся — его деньги, отданные верным людям на подкуп городской черни, не оказались затраченными зря: за стенами Бердаа в тылу русов и викингов скопилось не меньше трёх-четырёх тысяч оборванцев, разгорячённых вином, дурманящим зельем и собственными воинственными воплями. Конечно, человека его ума и положения не красит ведение дел с подобными человеческими отбросами, но что делать, если других людей для достижения его целей найти невозможно? Ну какой здравомыслящий человек, имеющий семью и возможность мало-мальски сносно жить, выступит против русов, не притесняющих жителей и не нарушивших нормальной жизни города? Зато чернь, какому богу она ни поклонялась бы, готова за горсть диргемов на что угодно, а если её вдобавок подогреть вином или дурманящим зельем, она, не задумываясь, растопчет собственных родителей. Хозрой понимал, что даже самое многочисленное выступление черни не принесёт ощутимого вреда русам, и надеялся на другое. Вынужденные подавить нападение городских низов и принять меры для недопущения их в дальнейшем, русы неминуемо нарушат спокойную доселе жизнь других обитателей Бердаа. А это увеличит число их недоброжелателей и скажется не в лучшую сторону на пребывании русов в городе.
Первый посланец-оборвыш лет десяти — одиннадцати появился во дворе дома почти одновременно с тем, как через крепостные ворота стали вносить в город раненых русов и викингов. Он пробыл в доме несколько минут, и сразу после его ухода в комнату к Хозрою вошёл хозяин.
— Русы напали на нефатских кызылбашей, — сообщил он и хитро улыбнулся. — Говорят, что горожане осыпают русов и викингов бранью и советуют им убираться домой, пока они живы. Те пока молчат и не обращают на них внимания.
Через некоторое время прибыл второй гонец лет восьми-девяти, такой же оборванный и чумазый, как и его предшественник. Переданное хозяином дома его сообщение звучало так:
— К недовольным русами горожанам присоединились пастухи из окрестных горных селений. Они вместе оскорбляют русов и викингов и уже начали избивать торгующих с ними продавцов еды и водоносов. Начальники русов призывают горожан и пастухов утихомириться и разойтись по домам.
Весть, доставленная третьим босоногим гонцом, была ещё приятней.
— Горожане и пастухи стали забрасывать русов и викингов камнями и палками, ранив нескольких из них. Воевода Свенельд лично предупредил горожан, что, если они не прекратят бесчинства, он прикажет применить против них оружие.
Следующего посланца Хозрой ждал с нетерпением. Неужели Свенельд сделает то, чего он добивался, — пустив в ход против черни оружие, разрушит тот хрупкий мир, что существовал до сегодняшнего дня между жителями Бердаа и обосновавшимися в нём завоевателями? Доставленное известие не оправдало его надежд.
— Жители не вняли словам воеводы и продолжали бросать в русов камни и палки. Это заставило Свенельда выполнить свою угрозу, и сейчас русы и викинги загоняют бесчинствующие толпы в город... правда, только древками копий и ударами мечей плашмя. Тем не менее несколько десятков жителей сильно изувечены или избиты до бесчувствия. С минуты на минуту пребывающие за стенами хлынут в ворота.
