Человек отвесил ярлу низкий поклон и шагнул к выходу. Едва за ним задёрнулся полог, один из сотников, в течение всего разговора не спускавший глаз с раба, обратился к Эрику:
— Ты уверен, что это тот человек, о котором говорил Хозрой?
— Ты о ком, Рогнар? — удивился ярл. — О рабе? Но от кого он может быть ещё?
— Это не трел, — убеждённо заявил Рогнар. — Я сам имею рабов, видел их в империи и у себя на родине. Поэтому могу смело утверждать, что говоривший с нами никогда не был рабом. Я заглядывал ему в глаза, вслушивался в голос, не упустил ни одного его движения — и не обнаружил ни единой приметы раба. Больше того, этот человек чувствовал себя равным нам, лучшим из викингов.
— Он назвал тайное слово, известное лишь мне и Хозрою, — заметил Эрик.
— Только поэтому он и ушёл живым, — угрюмо процедил сквозь зубы Рогнар. — И всё-таки что-то настораживает меня в нём, не позволяет верить до конца. Мне кажется, что я уже где-то или видел этого человека, или слышал его голос. А я редко ошибаюсь.
— Может, ты встречал его у Хозроя? — предположил Эрик. — Или сталкивался с ним в империи? Ведь рабы меняют хозяев так же часто, как золото кошельки.
Рогнар отрицательно покачал головой.
— Нет, я никогда не запомнил бы раба. Для меня все они одинаковы и не имеют собственного лица и голоса. Повторяю ещё раз: этот человек такой же трел, как и все мы, здесь присутствующие.
— Ты преувеличиваешь, — вступил в разговор другой сотник. — Может, раб просто похож на кого-то? А поскольку ты слишком долго смотрел на него, тебе и померещилось невесть что.
— Возможно, — нехотя согласился Рогнар. — И всё-таки при виде его моя рука сама тянулась к мечу. А голос крови ещё ни разу не обманывал меня. Этот человек принесёт нам беду.
— Пустое. Что может сделать нам жалкий раб?
— Предать. Раб — это говорящее животное, а ведь даже собака иногда кусает своего хозяина. Ушедший трел может открыть наш тайный замысел киевлянам.
Эрик задумался.
— Ты прав, Рогнар, — сказал он. — Золото — великий искуситель, тем паче для ничего не имеющего раба. Но неужто из-за твоего необъяснимого страха мы должны отказаться от возможности малой кровью захватить Киев?
— Нет, поскольку это наш единственный способ взять город. Давай доверимся трелу, только не полностью. Мы сказали, что будем штурмовать Жидовские ворота, а на самом деле нападём на Ляшские.
— Так и поступим.
— Ещё, ярл. Знаю, что ты не раз охотился с покойным князем Игорем в этих местах. Может, сможешь незаметно вывести нас к Ляшским воротам и без трела?
— Вряд ли. Последний раз я был здесь три года назад. Да и разве я пытался когда-либо запомнить чужие лесные и охотничьи тропы? Так что без помощи раба не обойтись никак.
— Значит, пусть нас ведёт трел. Но горе ему, если он снова вызовет мои подозрения.
Бескрайняя степь спала. Приближался самый тревожный утренний час — время между зверем и собакой. Минуты, когда волк, хозяин ночной степи, удалялся перед рассветом от человеческого жилья, уступая на день господствующее место собаке, а та, трусливо поджав хвост, ещё боялась покинуть защитника человека. В эти мгновения степь ничья. На её равнинах царят покой и тишина, всё сковано непробудным сном.
Воевода Ярополк положил руку на холку коня, продел ногу в стремя. Посмотрел на выстроившихся против него тысяцких.
— Готовьтесь, други! Пусть ни одного хазарина не минует русский меч!
После неудавшейся попытки внезапным, молниеносным налётом захватить Искоростень тридцать всадников великокняжеской дружины были тайно возвращены обратно к Киеву и переброшены за Днепр, в степь. Опытные Полянские воеводы всегда помнили, какие ненадёжные соседи у Руси с востока и юга, поэтому отборная конная дружина должна была стать прочным заслоном на возможных путях печенегов и хазар. Способность дружины стать надёжным щитом от набега степняков намного возросла после того, как во главе её встал воевода Ярополк, прибывший в конную дружину после падения Искоростеня и совета другов-братов, на котором он был избран их старшим братом.
Дозорные воеводы уже давно следили за ордой Узбоя и неотступно шли за ней следом. Это по распоряжению Ярополка русские сторожевые посты, дабы усыпить осторожность степняков, не зажгли сигнальных костров и дали недругу беспрепятственную дорогу к Днепру. Теперь, когда орда чувствовала себя в полной безопасности и отдыхала перед броском на Киев, расчётливый Ярополк решил навязать ей бой и уничтожить.
