— Это так, — согласился Григорий. — Купцам война не нужна потому, что мешает их торговле, боярам с их дружинникам оттого, что поход на древлян принесёт куда меньше добычи, нежели захват богатых торговых городов на Русском или Хвалынском море. Даже твоим витязям война с древлянами не желательна, ведь она не даст той славы, которую им сулят победоносные сражения против Нового Рима, Хазарии или балканских правителей. С простыми ратниками из смердов и горожан ещё проще — в междоусобных сварах они несут самые большие потери, а не приобретают ничего. Однако так было каждый раз, когда древляне бросали вызов Киеву, тем не менее поляне всегда приводили их к повиновению. Так почему на сей раз должно быть иначе и ты вынуждена обращать внимание, желают или нет войны с древлянами бояре, купцы, смерды и горожане?
— Потому, что сегодня всё обстоит иначе, чем когда поляне и древляне схватывались между собой из-за главенства над Русью. Раньше древляне хотели сбросить с себя власть Киева, стольного града всей Руси, стать самостоятельным княжеством, вести свои дела с другими, так как выгодно им, не считаясь с Русью. Поэтому каждый русич, начиная от боярина и кончая смердом, понимал, что подобный мятеж древлян должен быть обязательно и любой ценой подавлен. А сегодня дело обстоит совсем по-другому.
Великая княгиня перевела дыхание, устало вздохнула, тихо, не торопясь продолжила:
— Древляне заявляют, что не поднимались против Киева, а были вынуждены всего лишь покарать великого киевского князя, который нарушил стародавние русские законы и вёл себя на полюдье, как волк. А князь Мал во всеуслышание объявил, что желает загладить свою невольную вину перед вдовой Игоря и готов взять её в законные жёны, что послужит окончательным примирением древлян с полянами и будет способствовать сплочению Руси. Древляне ни единым словом не обмолвились ни об отделении от Киева, ни об отказе платить ему дань, как стольному граду Руси. Наоборот, наученный печальным опытом прежней вражды, князь Мал желает теснейшего сближения полян с древлянами и ради этого предлагает вдове Игоря стать его женой, дабы основать новую чисто славянскую великокняжескую династию. Чем плохое предложение? И стоит ли отвергать его, начиная междоусобную войну, сулящую столько бед и крови, которые попросту бессмысленны?
— Князь Мал и его советчики далеко не глупые люди, — заметил Григорий. — Женившись на тебе и став великим князем Руси, Мал добьётся того, о чём не смели и мечтать его предшественники, поднимаясь против власти Киева. Причём его план вполне осуществим: он никоим образом не нарушает русских обычаев и отвечает стремлению большинства окружающих избежать кровавой междоусобной смуты. Только предсмертная воля Игоря о мести древлянам позволит тебе отказаться от брака с Малом и не прослыть при этом зачинщицей войны между Киевом и Искоростенем.
— Эта причина очень ненадёжна, особенно после событий сегодняшней ночи, — невесело усмехнулась Ольга. — Узнав, что его замысел избавиться от меня с помощью жриц Чернобога не увенчался успехом, верховный жрец Перуна может нанести следующий удар, который я буду не в состоянии отразить. Решив, что язычник древлянский князь для него меньшее зло, нежели я, христианка, он может провозгласить, что, следуя воле Перуна, освобождает моих воевод, побратимов Игоря, отданной ими богам клятве отомстить древлянам и ради прекращения былой вражды и установления мира и дружбы с древлянами благословляет мой брак с князем Малом. Тогда предсмертная воля покойного Игоря и моё с воеводами желание за него отомстить превращаются в ничто.
— Не думаю, чтобы верховный жрец, бывший Полянский воевода, не раз лично участвовавший в подавлении древлянских мятежей, мог способствовать тому, чтобы на столе великих киевских князей очутился князь-древлянин.
— Ему в первую очередь необходимо избавиться от меня. Ведь лишить затем князя Мала власти над Киевом и Русью ему будет не сложно: нужно будет лишь постоянно поддерживать и подогревать в полянах извечную неприязнь к древлянам и при удобном случае воспользоваться каким-либо грубым просветом или крупной ошибкой Мала, объяснить их стремлением древлянского князя нанести вред полянам или его неумением править Русью. Тогда, обратив на Мала гнев полян, прежде всего киевлян, его вместе со сторонниками можно будет изгнать и пригласить на стол великих князей другого князя, например черниговского.
