Через площадь — еще один гигантский отель. В туристических справочниках он значится под именем «Плаза». Но старожилы Нью-Йорка называют его «шалашом Корнелиуса Вандербильта[2]». Вспоминая о млечном пути кинозвезд, соединявших свои судьбы узами Гименея с родом Вандербильтов, я начинаю постигать мудрость на первый взгляд легкомысленной поговорки, утверждающей, что «с милым рай и в шалаше»… В центре площади — «Фонтан Изобилия», подаренный городу газетным королем Пулицером. Что ж, название это вполне уместно и применимо к тому единственному и неповторимому скрещению власти, денег, роскоши, сердцевину которого составляет мертвый дом № 800 по Пятой авеню.
Плечом к плечу с ним стоит клуб «Никкербоккер». Их разделяет лишь серая безобразная стена, уродство которой не в состоянии скрыть косметика плюща, расползшегося по ней мириадами зеленых ящериц. Членами клуба являются представители верхушки американского и международного истеблишмента, отвечающие требованию скользкого и неуловимого понятия «джентльмен». (Даже Ричард Милхауз Никсон, бывший президент Соединенных Штатов Америки, так и не удостоился этой высокой чести). Таковых на сегодняшний день шестьсот человек. (Список соискателей растянулся на десятки лет вперед, прихватив начало двадцать первого века и третьего тысячелетия.) Среди них банкир Дуглас Диллон и глава секты исмаилитов, «живой бог» и плейбой — прожигатель жизни Ага-Хан, взвод британских лордов, французских графов и итальянских князей, столпы сионистского капитала Леман, Леб, Варбург, Зелигман и «кое-кто еще».
До начала двадцатых годов вход в «Никкербоккер» был закрыт для евреев. Затем стали делать исключения для «евреев немецкого происхождения, имеющих корни на Уолл-стрите». Исключения не распространялись на евреев — выходцев из России и стран Восточной Европы и имевших корни не на Уолл-стрите, а в Жмеринке. Было отказано в членстве даже сыну Джесси Зелигмана, вице-президента клуба. Когда взбешенный Зелигман подал заявление об отставке, правление единогласно отклонило его и с обезоруживающей искренностью объяснило возмущенному папаше, что отвергло кандидатуру его сына «не по личным, а по расовым соображениям». В 1968 году один из братьев Рокфеллеров — Нельсон вынужден был расстаться с клубом. Баллотируясь на очередной срок в губернаторы штата Нью-Йорк, он отчаянно нуждался в голосах негров, евреев, пуэрториканцев и прочих «меньшинств», которым, согласно уставу «Никкербоккера», вход в клуб воспрещен. Жест окупил себя — Нельсона переизбрали. Но и клуб не остался в накладе. Покидая его, губернатор за свой счет реставрировал библиотеку и ресторан. Его братья, которым перевыборы не грозили и которым поэтому незачем было заигрывать с нью-йоркским плебсом, по-прежнему состоят членами «Никкербоккера». Каждому свое, как в Евангелии.
После второй мировой войны ангелом-хранителем клуба стал Вильям Вудворд, великодушно оплачивавший из собственного кармана все экстравагантные прихоти джентльменов из «Никкербоккера». Но, когда ангел-хранитель преждевременно отправился в рай, застреленный женой, правление клуба начало подумывать о слиянии с «Юнион-клабом», праотцем всех аристократических клубов Нью-Йорка. («Клуб нашего дедушки», — так говорят о нем с легким, кокетливым пренебрежением наследники легендарного банкира Джона Пирпонта Моргана.) Однако общее собрание членов «Никкербоккера» решительно отвергло идею слияния.
Указывая на флаг клуба: голубой-красно-синий, Дуглас Диллон патетически воскликнул:
— Запомните, джентльмены, запомните навечно — голубой цвет всегда должен быть наверху!
Намек был понят с полуслова. Слияние с «Юнион-клабом» грозило разбавить голубую кровь джентльменов, ибо сто с лишним лет назад на «Юнион-клаб» нашло затмение и он выступил в поддержку президента Авраама Линкольна, даровавшего свободу «черномазым». А такое здесь не прощается и не забывается ни через сто лет, ни через тысячу, никогда.
Члены «Никкербоккера» торжественно провозгласили свой неандертальский вариант Декларации независимости, и клуб по-прежнему стоит плечом к плечу с мертвым домом № 800 по Пятой авеню в единственном и неповторимом скрещении власти, денег, роскоши и человеконенавистничества…
