Только глубокомысленный Абель Клагенфурт установил, что похищения перед этим происходили в безлунные ночи, и он спрашивал у светил медицины, активны ли сомнамбулы также и в безлунные ночи.
Так как это ставилось под сомнение, Агостино Бритт почувствовал необходимость сделать еще одно признание. Хоть он и был установленным сомнамбулой, однако его ночные экскурсии не простирались далее балкона. Дальше он еще никогда не заходил. Своим фальшивым признанием он преследовал двоякую цель. С одной стороны, он намеревался пристыдить настоящего преступника, который должен почувствовать: здесь заявил о себе гражданин, чтобы положить делу конец, и стыд должен охватить его. А во-вторых, он хотел доставить горожанам облегчение, чтобы они наконец успокоились и продолжали жить дальше без помех. Ведь стыд, сказал Бритт, является важнейшим влияющим на человеческие поступки фактором. Но если действительно по ночам обгладываются золотые рыбки и опустошаются мясные прилавки, то это может делать лишь опустившийся индивидуум. Или в это дело втянуты вещи, которые нам и сниться не могут. Он, гражданин Бритт, хотел лишь внести свою лепту в разъяснение случая, даже с опасностью быть неправильно понятым или показаться ненормальным. Это было принято с удовлетворением.
Если до этого атмосферу в городе характеризовали нервозность, нетерпеливое беспокойство, громкие протесты, радость, интерес и легкая степень общественного возбуждения, то последнее поднялось до размеров паники, когда случилось самое жуткое. Ужас был так велик, что газеты были уже просто не в состоянии комментировать в своих экстравыпусках происшедшее.
Житель города Умберто Балл, вышедший на прогулку с собакой в 10 часов вечера, не вернулся в свою квартиру. В парке нашли его одежду и обглоданный скелет, а от собаки — откушенную голову. Залитая кровью одежда лежала в кустах.
Люди бродили вокруг с безумными глазами, вечерние выпуски сообщали, что вот уже 457 лет как не было ни одного убийства. Авторы передовых статей, чьи утешительные слова как раз сейчас были бы очень нужны, заявили, что перед тяжестью такого преступления они замолкают.
С наступлением темноты город погрузился в мертвую тишину. Окна были черны.
Лишь на следующий день к отцам города вернулось самообладание, и они попытались найти объяснение жуткому происшествию. Это не может быть сделано человеком. Вероятно, речь идет о преступнике из животного мира.
Все попадающие под подозрение звери в городском зоопарке были тут же осмотрены. Львы, как и прежде, выказывали великосветскую сдержанность.
Абель Клагенфурт сказал: насколько я вижу, это не могли быть они.
Обезьяны раскачивались на ветках, беззаботные как всегда, и не проявляли признаков какой-либо пресыщенности, когда им предложили земляных орехов и бананов, они пожирали их в своей обычной неаппетитной манере и не производили впечатления, что объелись накануне.
Мужская часть населения была призвана в последующие ночи встать на вахту у зоопарка. Добровольцев объявилось больше, чем было необходимо, — так что каждое животное получило по сторожу. Раздавались, правда, голоса, что не годится обижать недоверием даже зверя, так как он находится еще на пути эволюции, но на это возражали тем, что эта эволюция будет под угрозой, если животных не оградить от преступных побуждений.
Но звери не покидали своих привычных мест ни днем, ни ночью. И все же мясные лари и фруктовые заведения были снова распечатаны и опустошены.
Кто-то сообразил, что, возможно, чужой зверь откуда-нибудь или даже стада животных из отдаленных краев предпринимали грабительские налеты. Горожане-мужчины использовали воскресные дни, чтобы протесать Окрестности в радиусе ста километров, однако безуспешно.
Начинала брать верх покорность, смирение перед судьбой. Считали, что в таком случае придется жить, несмотря на преступления. Что, может быть, однажды случаи грабежа прекратятся сами собой. Провокатор сильнее, чем мы думали. Нас испытывают куда жестче, чем то, что могла нам нарисовать наша фантазия. Мы должны вынести испытания, должны быть мужественными и не запирать наших дверей и окон. Мы должны во всеуслышание заявить, что готовы экзаменоваться этой провокацией.
