Оперевшись спиной о колонну, я сняла неудобные туфли. Под платьем мой маневр прошел незамеченным, а эти двое загораживали меня. Неожиданно по залу пошел шепоток, и рядом с нами оказался Император. От направленных на меня пронизывающих насмешливых темных глаз, я смутилась. Макс развернулся и склонился в поклоне. Император остановился. Туфли упорно не хотели одеваться, и я краснела все больше. Все это время Чисней Флавский забавлялся. Тогда Макс присел передо мной на колено и надел мне туфли. Затем встал и извинился.
-Простите даме маленькую слабость, - загородил он меня от Императора.
-Ваша жена имеет слишком независимый и упрямый характер. Я первый раз вижу ее в затруднительном положении. И не думаю, что смущение продлиться долго, - Чисней наклонился к моей руке.
-Прошу простить меня Ваше Величество, - я никак не могла справиться с волнением. Чисней взяв меня под руку, повел по залу.
Прикосновение к моей руке опалило меня огнем. Как не старалась, я не смогла скрыть свое волнение и рука дрогнула. Император внимательно взглянул в мои глаза убедившись, что я ничего не забыла.
* * *
Три года назад.
-Графиня, не заставляйте меня в вас разочаровываться. Вы ведь не могли не заметить явный интерес князя к вам, - Император насмешливо поднял бровь.
-Неужели вы не могли предположить, что все, что случилось между вами - настоящая подстава. Вам лучше надо было изучать обычаи оборотней. Конечно, можно сделать скидку на иномирное происхождение вашего мужа, но факт остается фактом - оборотень никогда по своей воле не может изменить своей избранной, - я слушала и мучилась от осознания своей вины.
Прошло всего полгода после смерти Иви. Отношения с Максом у нас не ладились. Столь короткая память его чувств по отношению к умершей, меня отталкивала. Я не могла простить Максу отношения к себе, теперь отношение к Иви. И не желала восстанавливать отношения, боясь наступить на те же грабли. Чем настойчивее становился Макс, тем упорнее я от него отбивалась.
Сегодня меня вызвал на беседу Рольф Краббет. Явившись в назначенное время, я неожиданно застала в его кабинете Императора. Впустив меня, князь оставил нас наедине. И вот уже в течение пятнадцати минут Император усиленно вправлял мне мозги.
-А вы знаете, что на сегодняшний день вы единственная знатная женщина, перешагнувшая двадцатилетний возраст, являющаяся к тому же владелицей богатого имения, остающаяся в статусе невесты, - от испуга, у меня сбилось дыхание. Поддержав за спину, Император усадил меня на диван.
-У меня на столе, лежат двадцать три прошения на заключение брака с вами, - подавая мне бокал с водой, Император явно наслаждался моим волнением.
-Если бы вы чаще бывали при дворе, вы многое бы уже знали. Поздравляю, вы очень популярны. Ваша красота, магические способности, наконец ваше имение и богатство - все выглядит довольно привлекательно. И я не могу долго сопротивляться желанию вашего наставника например. Мое молчание возбуждает пересуды о вас. Соединяя меня с вами, - лицо мое вспыхнуло. Увидев мои испуганные глаза, Император неожиданно поморщился, и привстав с дивана, забрал у меня пустой стакан.
-Не волнуйтесь, я осознаю, как вы относитесь ко всем этим предложениям, - отвернувшись от меня к окну, он продолжил.
-Для такой женщины, как вы, у вас удивительно низкая самооценка. Скажите - это частое явление в вашем мире? -
- Вы ведь сейчас не играете, я это чувствую. Вы действительно никогда не думаете в этом ключе о других мужчинах. Ни о ком, кроме вашего Макса, - поставив на столик стакан, Чисней обернулся ко мне, глядя прямо в глаза.
Неожиданно я пришла в себя и успокоилась.
-Я думаю, вы знаете ответ Ваше Величество, -
-Тогда почему вы не вместе? - разозлился мужчина. Я опустила голову. Я действительно жила и чувствовала по законам своего мира. Мне не приходило в голову, что Макса и Иви могли опоить приворотным зельем, и так неожиданно вспыхнувшая страсть между этими двумя могла быть навязана. Ведь это подтверждало и столь быстрое охлаждение к ней Макса после смерти, и исчезновение его ипостаси. Мой опыт жизни в другом мире, накладывал отпечаток на сегодняшнюю меня, вступал в противоречие и принимал подтасованные факты за доказательства. Мне было горько и обидно за то, что я так быстро разуверилась в чувствах Макса, словно ждала этого. А потом долго и горько оплакивала его предательство. Я была виновата. Одновременно меня волновали слова Императора.
