Немец оказался упрямым: молчал, как убитый. Глаза злые. Рожа поганая. Евгений отправил его в партизанский штаб.
* * *
Так мы учимся трудному искусству разведчика. А Евгений все повторяет:
— Разведка, разведка и еще раз разведка! Перед всякой, даже незначительной, операцией мы должны проводить самую тщательную разведку, чтобы бить немцев наверняка, насмерть, с малой кровью.
И Евгений мастерски ведет разведку. Иногда наблюдение за местом будущей операции длится несколько дней. Разведчики изучают каждую тропинку, каждую лощину, каждую извилину проволочных заграждений, расположение пулеметных гнезд, силу вражеского гарнизона и распорядок его дня. Разведчики ведут подробные дневники своих наблюдений. Эти записи Евгений проверяет данными агентурной разведки. И, когда наступает время, наши минеры-диверсанты идут на операцию, как в свой дом, Где знаком каждый закоулок, каждая половица, где нет и не может быть неожиданностей.
Евгений смел и осторожен. Он никогда не бросается очертя голову. И обычно наши разведки проходят тихо, скрытно, без единого выстрела. Но все же раза два-три Евгению не удалось провести наблюдение по всем обязательным правилам нашего отряда. И разведка получилась «громкая», даже очень громкая.
Помню такой случай.
Разведка на конях подходит к хутору Макартет, спешивается, прячется в кустах. Георгий Федорович Журба, турбинный мастер и наш дальний разведчик, с револьвером и гранатами ползет к хатам.
На хуторе как будто пусто: ни немцев, ни местных жителей. Тишина.
У крайней хаты тоже никого. Журба тихо стучит в окно. На крыльцо выходит сгорбленный старик.
Журба прикладывает палец к губам. Потом, коснувшись рукой кобуры, показывает на землю рядом с собой: молчи, дескать, иначе смерть.
— Дедушка, скажи, где у вас немцы стоят? Не бойся…
— Мне бояться нечего, сынок: страшнее того, что видел, не увижу, — шепчет старик. — По правде сказать, пособлять вам опасно: не любят вас гады, боятся, как огня. Но я русский человек. Слушай, сынок…
Старик оглядывается по сторонам.
— Немцы стоят на том конце хутора. Аккурат сейчас обедают. К ним тайком не подберешься — у них караулы поставлены на крышах. Всё видят, проклятые. Курица зашебуршит на огороде — и ту окликнут. Намедни подползла к нам партизанская разведка — хотела немцев тихо накрыть, — и половина наших остались на месте. Нет, парень, уходи подобру-поздорову. И своим накажи, чтобы носа к нам не показывали. И в хутор Ново-Алексеевский не ходите, и в Свободный — там то же, что и у нас. Ступай, парень, восвояси, пока жив…
Журба пополз обратно.
«Как быть? — думает Евгений, выслушав рассказ Журбы — Приказано разведать подходы к железнодорожному мосту через реку Убинку. Для этого надо прощупать все хутора, что лежат по дороге к мосту, выяснить живую силу противника, добраться до моста, засечь огневые точки. В лагере думалось, что все это просто и легко. А тут оказывается — путь к мосту лежит через хутора и станицы, зорко охраняемые немцами. Может быть, обойти эти места? Но нет, это будет слишком долго. Да и кто может поручиться, что и на кружных дорогах немцы не заметят разведки? Что же делать?..»
— Проверить седловку и оружие! — приказывает Евгений. — По коням!
Разведчики подъезжают к хутору. Немецкий караул у околицы удивленно смотрит на группу всадников, что едут так спокойно, не таясь.
Неожиданно всадники пришпоривают коней и вскачь мчатся через хутор. Немцы ничего не могут сообразить. И, только когда разведка уже вырывается далеко за околицу, вдогонку ей гремят автоматные очереди.
Отъехав, всадники переходят на шаг — берегут коней. И через хутор Ново-Алексеевский опять вихрем проносятся по улице.
Но в Свободном немцы уже предупреждены — они встречают разведчиков огнем. На широкой станичной улице разгорается бой. Немецкий офицер на высоком сером коне мчится прямо навстречу Евгению. Грохают два выстрела. Офицер камнем падает с коня. Под Евгением убита лошадь. Он прыгает на землю. Разведчики уже далеко. Вокруг враги. Евгений оглядывается. В нескольких шагах от него над трупом убитого офицера стоит серый конь. Евгений подбегает к нему, прыгает в седло и, отстреливаясь, догоняет своих…
