Ничего плохого здесь, наверное, нет — любая страна проходила этот этап, и из цветочников потом вырастали солидные бизнесмены. Но все-таки жалко, знаете: просвещенный капитализм, пришедший в Россию в начале двадцатого века с помощью и в лице Третьяковых, Морозовых и других, был на корню загублен. Сейчас для того, чтобы все это восстановить, нужны десятки лет. Сразу ничего не получится…
Повторяю: материально я и сегодня в Москве мог бы спокойно жить. Относительно спокойно, конечно, — потому что надо особо напрягаться, чтобы сохранить привычный уровень жизни. А он стремительно падает у всех. Но — можно было бы существовать… и нормальные условия у меня для этого есть, и заказы на музыку есть, хотя их все меньше и меньше. Правда, за это можно брать сегодня такие деньги, каких раньше не брали: потому что каждый диктует свои условия.
Актеры, например, могут миллионы просить за главные роли — это звезды-то наши, которые раньше получали ставку 50 рублей за съемочный день! Все это создает рыночные условия существования известным людям. «Караул» же приходится кричать тем, кто неизвестен — актерам, художникам, композиторам. Они просто не могут выбраться из ямы: их не берут никуда, потому что на них нельзя сделать деньги — нельзя ими спекульнуть.
У меня, написавшего музыку к 55 фильмам и работавшего с ведущими режиссерами, — у меня этих проблем не было. И все же нет у меня сегодня интереса к такой вот борьбе за существование, все это уже надоело. Все-таки приближается некий решающий рубеж в жизни — ведь через тройку лет «полтинник» ударит. Хочется чего-то другого…
— Ну вот, а вы снова в Москву собрались?.. — заметил я.
— А ведь у вас здесь какой-то, я слышал, интересный проект разворачивается?..
— Верно. Мы с Дербеневым приезжали сюда в конце апреля 91-го, это был мой первый визит в США. Поводом к нему стала премьера спектакля «Белый Мерседес», поставленного Владимиром Алениковым. Я написал музыку к нему, Дербенев — стихи. Алеников предложил нам это, когда был в Москве. Сделали мы все, естественно, бесплатно, бесплатно потому, что это было интересно само по себе. Песни в спектакле прозвучали, но хотелось, чтобы они жили и вне его.
В Москве, до нашего приезда сюда, мы показывали на студиях грамзаписи еще не вполне готовую музыку к спектаклю и песни в моем исполнении, и возникли предложения выпустить пластинку. Тогда мы стали искать певицу. Естественно, было бы интересно найти ее для такого проекта именно здесь, и мы нашли — это Сюзанна Теппер. Сюзанна с радостью согласилась работать с нами, и постепенно наша идея обрела следующую форму: мы выпускаем с ней две-три пластинки в России, параллельно здесь выходят ее кассеты.
— А деньги-то на все это откуда? — еще, стало быть, один вопрос, отвечать на который захочет не всякий…
Максим ответил:
— Субсидирует проект лос-анджелесский ресторан «Московские ночи».
Вот так: оказывается, все может быть очень просто. Правда, не всегда. И — не у всех…
В любом случае, ответ Максима звучал исчерпывающе, но чего-то я все же не понимал.
— Вам не кажется, — спросил я его, — что здесь заложен какой-то парадокс: вы вот приехали сюда из страны, богатой прекрасными голосами, чтобы здесь обнаружить «свою» певицу. А, с другой стороны, исполнители, живущие здесь и часто выступающие перед эмигрантской аудиторией, со временем теряют свою популярность — на их выступления перестают ходить. Прекрасные исполнители — актеры, певцы, музыканты — они всегда здесь, всегда рядом. Отработав свой традиционный репертуар и не приобретя нового, они, раньше или позже, становятся привычны для, в общем-то, довольно ограниченной численно аудитории.
Максим, кивая головой, соглашался со сказанным.
— Вы сейчас полностью подтвердили мое мнение: лучше оставаться немного гостем — тогда будет сохраняться интерес. Какие-то невидимые нити соединяют людей в эмиграции, в каком бы городе они ни жили. Конечно, осевшие здесь актеры быстро надоедают: они делаются своими. Но еще и потому, что на них никто и не работает. Если ты исполнитель, тебе приходится трудно, ты зависим. Что же касается Сюзанны… Мы с Дербеневым последнее время работали с Машей Распутиной и нас это отчасти удовлетворяло. Потом появились новые певицы, с которыми я работаю в кино.
