– Ну что? – прерываю я затянувшуюся паузу. – Поможете?
– Присядь пока, – командует он. – Работы часа на три, не меньше. Хло, подай-ка планшет!
Железная рука бросается к подоконнику и через миг вручает Ларсу экранчик размером с ладонь.
Я опускаюсь на диван. Терпеливо убиваю секунду за секундой. Молюсь, чтобы все получилось. Душу страх.
Никогда не поздно вернуться к истокам и попытаться исправить ошибки.
Я буду стараться ради Ника. Мы не успели поговорить. Помолчать – тоже.
Сон тащит меня за шкирку на край реальности, но мозг не отключается. Я блуждаю во тьме. Спокойной, ласкающей тьме. Скоро мы подружимся. Интересно, скучно ли душам в кусочке металла?
Должно быть, нет. Должно быть, если умереть всего на немножко, там даже весело. Только смеяться нечем. Но в моем случае это плюс.
Хрупкую гармонию нарушает вопрос Ларса:
– Дорогуша, ты спишь, что ли?
– Почти.
– Нашла чем заняться перед новосельем. Выспишься еще! Ха-ха.
Я морщусь. Левое плечо будто плавится: лучи протиснулись сквозь занавески и добрались до него. Солнце в зените и – неужели? – греет.
– Я устранил пару опечаток, – объясняет Ларс. – Компилятор не ругается.
– И вы готовы сделать это… сейчас?
Тише, сердце. Сбавь обороты. Ты пригодишься ей.
– А как же. Ты уверена?
Хло вытаскивает из шкафа коробку с красными кнопками.
– Да, – отрезаю я. – Начинайте.
Не бойся. Не вспоминай. Не плачь. Стисни зубы и будь благородной. Ты же хорошая девочка, правда, Альба?
Шейра
Наконец-то. Я не Последняя. Но – и не первая.
Ветер танцует с волосами. Запоздавшее тепло прожигает асфальт. Дома дымятся, шипят, как бекон на сковороде. Люди рассыпаются горькими приправами.
Я попросила Джона отправить мои вещи по связному ящику и теперь мчусь к Оскару. Кабиной. На одиночном сиденье. Я отвыкла от невесомости в животе и щемящей беззащитности. Ездить по земле не так… завораживающе. Я рада вернуться туда, где два шага в секунду – предельная скорость.
Мимо проплывает мой небоскреб. Там жила не я. Та Шейра была в тысячу раз счастливее. В миллион – несчастнее. Она не представляла, как нежно трепещет комок под ребрами и как страшно щелкает клавиатура.
Она боялась.
И вновь остановки, кабины, раскаленные дома – в перемотке. Вдали вырастает здание старого офиса. Оно по-прежнему уродует наш город. Черная клякса, въевшаяся в землю и пропитавшая ее гнилью. Скорее всего, после переезда Оскара в третий блок Семерка построит здесь очередную высотку. Жаль. Я хочу помнить о жизни до, а офис – единственное, что уцелело с тех пор.
Не стучусь – вламываюсь в зал, припудренный пылью, загримированный мхом. Оскара нет. Горы бумаг, стулья, поломанные серверы сереют во мгле, будто вот-вот нырнут в машину времени за хозяином.
Чертыхаюсь. Не успела.
– Здесь кто-нибудь есть?
Не. Успела.
Борюсь со слезами и собираюсь уходить, но внезапно тишину разбивают уличный шум и скрип половиц.
– Добрый день, солнышко.
Слезы, мурашки, дрожь в пальцах – все смешивается в один коктейль. Оскар прежний. Ни белых зрачков, ни гематом. Но какая разница, если Атлантиды больше нет и не будет? Он сражался за нее, а она подарила ему лишь синяки под глазами, болезненную бледность и парочку новых морщин.
– Гуляли?
– Да.
– Я… Меня выписали, вот я и решила…
– Хорошо решила, Шейра. Хорошо. Я сам собирался тебя найти.
Оскар отодвигает скрипучую половицу. В маленьком углублении прячется шкатулка. Он открывает ее и вдыхает – отчаянно глубоко, словно в последний раз. Словно перед прыжком в воду.
Наши истории разные, но… нам одинаково больно. Патология «нечаянно». Неизлечимая.
Я стараюсь не мешать, но не сдерживаюсь и заглядываю. Внутри скрывается шарик. Мне незачем читать письмо, лежащее рядом, чтобы понять, кто хранится на флешке.
Ларс починил ее. Лучше любого Утешителя.
– Надеюсь, у нее будут черные кудри и звонкий смех, – хрипит Оскар. – И коллекция ретроавтомобилей.
– Я тоже.
Он прикасается к шарику тыльной стороной ладони. Губами. Щекой. Нет, ему не шестьдесят. Ему три раза по двадцать, и сегодня отсчет начнется заново.
– Отнеси ее Ларсу. – Оскар захлопывает шкатулку, точно боится, что она уменьшит его до размеров кораблика из тетрадного листа и кинет в реку.
