Царские чиновники не без оснований опасались открывать на Кавказе университет, который мог бы стать рассадником радикально-националистических взглядов. Вместо университета была основана семинария, но монастырские порядки даже способствовали вызреванию бунтарских настроений именно в среде ее воспитанников. Здесь в 1886 году исключенный за антирусские взгляды студент застрелил ректора, а первые выпускники семинарии, получив революционное крещение в Петербурге и Варшаве, вернувшись на родину, стали популяризаторами новых идей.
Уже в 80-х годах в Тифлисе существовали «два-три народнических кружка». Пропаганда новых идей расширялась. Не все эти начинания имели успех, но они побуждали к политической активности представителей грузинской интеллигенции и студенческой молодежи. Вольнодумные устремления находили все больше приверженцев.
Весной 1893 года появилось бюро организации, получившей позднее название «Месаме даси», что означает «третья группа». Правда, деятельность «Месаме даси», решившей взять под контроль существовавшие в Тбилиси ученические кружки самообразования и придать им политическую направленность, оказалась малоэффективной. И после провала попытки организовать доставку из Варшавы нелегальной литературы организация «Месаме даси» самораспустилась.
Пожалуй, наиболее заметным моментом действия этого союза стало то, что связанный с ним кружок в декабре 1893 года сыграл основную роль в организации забастовки учащихся Тифлисской духовной семинарии. Воспитанники, недовольные порядками в ее стенах, предъявили администрации свои требования, но администрация, отказавшись их рассматривать, закрыла семинарию. 87 наиболее активных участников забастовки были отчислены. Среди них оказались Ладо Кецховели и Алексей Гогохия, старший брат одноклассника Сосо — Дормидонта.
Несомненно, что Иосиф Джугашвили знал об этих событиях и общение с братьями Кецховели не могло не наложить отпечатка на формирование его мировоззрения, но, хотя эта информация и воспринималась им как «пища для ума», она еще не стала его собственными убеждениями.
XIX век завершался. Наступали времена железных дорог и пароходов, электричества и телефона, автомобилей и кинематографа. Бурное развитие капитализма обусловило появление в обществе нового класса — пролетариата, но его структура была неоднородна.
Развитие капитализма изменило формы общественного труда, основанного на возникновении индустриального производства, но оно и усилило закабаление людей. Рабочий день наемных рабочих в России в 1900 году составлял 11,2 часа в среднем, а со сверхурочными работами — 14—15 часов. При этом заработная плата была в 2—3 раза ниже, чем в странах Европы.
В книге «Положение рабочего класса в России» К. Пажитнов приводит свидетельства: «Выше 16 и до 18 часов (а иногда, хотя в это трудно поверить, и выше) работа продолжается постоянно на рогожных фабриках и периодически на ситцевых... А нередко достигает одинаковой высоты рабочее время при сдельной работе на некоторых фарфоровых фабриках».
Любая провинность наказывалась штрафом. На мануфактуре Алафузова в Казани — штраф от 2 до 5 рублей, если «рабочий прошелся крадучись по двору» (выход за ворота фабрики в рабочее время был вообще запрещен), 15 копеек — за нехождение в церковь (в единственный в месяц выходной, когда можно поспать!).
Штрафовали «за то, что соберутся вместе несколько человек, за то, что недостаточно деликатно рабочий поздоровался, и пр.» На Никольской мануфактуре Саввы Морозова штрафы составляли 40% выдаваемой зарплаты.
В докладе фабричного инспектора, проверявшего сахарный завод, отмечается: «Работа на заводе продолжается 12 часов в день, праздников не имеют и работают 30 дней в месяц. Почти на всем заводе температура воздуха страшно высокая. Работают голышом, только покрывают голову бумажным колпаком да вокруг пояса носят короткий фартук. В некоторых отделениях, например в камерах, куда приходится вкатывать тележки, наполненные сахаром, температура доходит до 70 градусов. Этот ад до того изменяет организм, что в казармах, где рабочим приходится жить, они не выносят температуры ниже 30 градусов».
