В буфете генерал попросил стакан чаю и пирожок. Буфетчица удивилась его смелости, но ничего не сказала. Изучающе двигая челюстями, генерал осматривался. Ничего похожего на хвост не заметил. Но это его не расслабило. Он был убежден, что за ним следят, только очень профессионально.
На привокзальной площади он нашел чахлый парк, населенный воронами и собаками, несколько киосков ископаемого сорта и накренившийся на правый бок автобус, набитый тихими пассажирами. Сам город располагался выше вокзала, на обширном пологом холме. Туда можно было добраться по изъеденной рваными язвами асфальтовой дороге. Пешком, или на автобусе. Генерал решил — пешком. Застегнув поплотнее длинный чеховский плащ, он зашагал по обочине. ВВерх и вниз мимо него катили по гремучей слякости самосвалы и бензовозы.
Краснобельск представлял собою собрание большого количества панельных пятиэтажек с редкими вкраплениями зданий другого рода — кинотеатр, больница, школа. Никакой деревянной предыстории у этого населенного пункта не было, он был рожден единым дыханием советской власти, поблизости от какой–то залежи. Жил теперь, доедая ее остатки.
Владислав Владимирович присматривался к окружающему внимательнее, чем это было нужно человеку. Постоял над вскрытым чревом теплотрассы, побродил между покосившимися бетономешалками, во дворе ремонтируемого дома, подробно изучил рекламные щиты возле кинотеатра «Ракета». Более всего интересовали генерала люди. Все, каждый и всякий. Вот старуха, тяжело взбирается по лестнице в почтовое отделение, двое мальчишек швыряют камнями в кошку, то и дело попадаются бесцветные, стоптанные женщины, с покорностью судьбе во взгляде. Группа посредственно одетых мужчин распивает водочный напиток, устроившись в детской песочнице и разложив закуску в кузове игрушечного самосвала. Под грибком. Замок уродов.
В воздухе чудится привкус чего–то промышленного, угольного, хотя известно — промышленность города практически безмолвствует.
Напряженная прогулка генерала продолжалась часа два. Он видел заросший стадион и мост через мелкую речку, и лежащую в речке кабину грузовика. Видел еще много обшарпанных панельных пятиэтажек и разрытых канав. И, кажется, остался доволен увиденным. Ему приходилось бывать в подобных населенных пунктах и даже часто. Краснобельск был замечателен своей типичностью. Райцентр, среди райцентров. Ничего поражающего своей ужасностью, ни одного двухголового ребенка на улице, никаких кокаинизированных толп. Какая–то жалость подкатывала к горлу, когда вдруг начинало моросить, и это все.
Санаторий «Цементник» находился на другом конце города и генерал, наконец, подобрался к нему. И вернулось волнение, охватывавшее на вокзале. Чтобы составить полную картину, надо было проникнуть на территорию. Только не мимо престарелой охраны, распивавшей чаек в проходной. Побрел вдоль забора в поисках лаза. Ограда выглядела так, будто ей наплевать на то, что она ограждает. Дыр подходящих для проникновения, было много. Генерал выбрал ту, которая находилась на максимальном удалении от центрального входа. Постоял возле нее, приводя в порядок дыхание. Волновался. А чего волноваться? Не знал. Ну, что там может ожидать такого? Хотя, наверняка, что–то такое ожидает. Осторожно, как будто боясь, что по ней чем–нибудь ударят, просунул в отверстие ногу. Потом — весь. Обычный парк, березы, несколько тополей, утоптанные дорожки, ведут к охранному корпусу — между стволами виднеется несколько окошек. Генерал медленно пошел в том направлении. Флигель утопал в неухоженной зелени, не подавая признаков жизни. Рядом с ним здание кочегарки, холодная труба, у входа стоит мужик и ковыряется отверткой в ладони. Дорожка покрылась асфальтом. Потрескавшимся, из трещин торчит сухая трава. Второй флигель, из него на деревянное крыльцо выбирается парочка старичков. Рядом с дорожкой — фанерная стрелка — «административный корпус». Туда не хочется. Владислав Владимирович свернул к беседке под липой. Уселся в дальнем от выхода углу, продолжая внимательно глядеть по сторонам, но по–прежнему не зная, что именно он рассчитывает увидеть. По территории бродило десятка полтора стариков разной степени изношенности, все время какие–то белые халаты заворачивали за угол, посверкивая биксом. Зевающие молодцы в синей байке таскали тюки с бельем в прачечную. Въехала продуктовая машина и начала моститься задом к пищеблоку. Грузчики в замызганных белых фартуках, начали вытаскивать из нее лотки с хлебом, бидоны с молоком.
