В целом санаторий выглядел даже обыкновеннее, чем в докладах помощников. Тем было велено отыскать хоть что–то подозрительное и они были реальность, изъязвляли подозрением каждую сараюшку или кошку. Что есть сверхъестественного в этих подслеповатых окнах или в этом лупоглазом ветеране с копною седых патл и газетою подмышкой, что забрел в беседку и мучительно долго разворачивает газету.
Генерал встал и решительно покинул огороженную территорию, с отчетливым облегчением в сердце. Он был рад, что брошенный им вызов принят не был. Но тут же явились вопросы: кем он мог быть принят? Было ли кому его принять? Не свидетельствует ли вид города, что ничего такого, о чем грезит экзальтированный генерал, все–таки быть не может?! Вот опять бежит собака, вот опять летит ворона, вон стоит, перекошенный от отвращения, мусорный бак. Где тут может прятаться страшная угроза человечеству?
231–258
Что это за улица? Это улица Байкальская. Владислав Владимирович еще раз проверил наличие за собой хвоста, не торопясь перешел на нечетную сторону и двинулся, обходя лужи, от дома N 1 к дому N 3. Вдруг услышал цоканье собственных каблуков, конечно же, оно сопровождало его все время, но только сейчас выделилось в отдельный смысл. Дом N 5, здание парикмахерской. Не освежить ли голову, перед важным разговором? За домом N5 сразу шел дом N 9, судьба подозрительно ускоряла свой шаг. Генерал почувствовал, что втягивает голову в плечи, фыркнул в свой адрес и заставил себя сохранить выправочный шаг. За домом N 9 начинались сиреневые кусты, напитанные моросящим дождем. Вокруг кустов лежал скелет деревянного заборчика, добитого озверевшей ребятней.
А вот и дом N 11. Такой же, как все здесь виденные, но вместе с тем, самый важный. И страшный. Окно в торцевой части первого этажа, захламлено электронной рухлядью и цветочной ботвой. Генерал не удержался и коснулся ладонью стены. Ждал, что ударит чем–то, вроде тока. Конечно, не ударило. Хотел так постоять, переводя дух, но за углом послышались голоса, хлипловатый женский поносил скулящую ученицу, делавшую все, чтобы опоздать в школу.
Владислав Владимирович резко тронулся с места, обогнул угол, обогнул нервную семью и решительно подошел к подъезду. Деревянная дверь навсегда открыла вход в него. Изнутри дохнуло запахами никому не нужной жизни. Останавливаться или отступать уже не имело смысла. Стремительный, через три ступеньки подъем по лестнице, короткие поиски нужной квартиры. Зависший над кнопкою звонка, палец. И, наконец, первое за весь день чудо: не дождавшись звонка, дверь сама отворилась. Внутри тот, кого Владислав Владимирович рассчитывал увидеть, тот, кого он вычислил.
— Здравствуйте, генерал.
— Здравствуйте, Антон Карлович. Можно вас так называть? Или правильнее будет все же, мистер Локей?
Мистер улыбнулся. Он не был в этот момент похож на разоблаченного, да и на себя, посещавшего московский кабинет генерала, не очень.
— Входите, раз уж пришли.
Гость подчинился. Медленно снял плащ, пригладил волосы.
— Сюда, сюда пожалуйста, на кухню.
Она располагалась сразу же из коридора налево. Длинного коридора. Превосходящего потребности малогабаритной квартиры. Генерал точно установил, что других в подобных домах быть не может.
— Садитесь, садитесь сюда. Простите, беспорядок.
Хозяин быстрыми, но не суетящимися руками, убрал со стола сковороду с засохшими остатками яичницы, смахнул крошки. Застегивая пуговицы на манжетах рубашки — до того рукава были медицински закатаны — уселся напротив примостившегося на табуретке генерала.
— Чайку?
— Что же, можно и чайку.
— Не волнуйтесь, не отравлю. Не знаю еще каким образом придется от вас избавляться, но травить не стану, точно.
Чайник гулко принял в себя воду и встал на огонь, по нему поползли, шипя, исчезающие капли. Мистер положил руки перед собою на стол и торжественно покашлял. Был ненаигранно бодр, не по–стариковски свеж.
— Вот интересно, вы единственный, кому в вашем странном ведомстве, удалось меня расколоть?
— Это было нетрудно сделать, — непонятно на что обидевшись, сказал генерал.
— Не–ет, это было трудно сделать, удивительно трудно. А удивительнее всего то, что ваше неповоротливое правительство пошло на создание такой избыточной службы, как ваша. Но мало ее учредить, надо где–то отыскать для нее людишек. Людишек–то нет. Ведь ваши умники заместители сейчас с целой ратью шарят по подземельям, километрах в пятидесяти от тех мест, где мы с вами чаевничаем. Вряд ли это проявление большого ума, а? Да и вы уж не утверждайте, прошу вас, что поняли, кто я такой в момент первой нашей встречи.
