Итак, 1954 год близился к концу, когда Мэрилин тайно переступила порог дома Гринов в Коннектикуте. Старый фермерский дом, построенный еще в начале восемнадцатого века, стоял на поросшем лесом участке площадью в 25 акров.
В свое полное распоряжение Мэрилин получила мастерскую, дом в доме, с балконом, с видом на озеро. Этот утолок земли показался ей волшебной страной.
Прежде Мэрилин не часто доводилось видеть снег или смену времен года. Потом, когда дело пойдет к весне, она будет радоваться ей с наивным восторгом ребенка. Здесь никто не докучал актрисе. Закутавшись в теплую одежду Грина, она ходила гулять в лес. Она могла пройтись пешком до ближайшего ресторанчика «Литл Корнер» (Уголок), которым управлял брат Грина, и пообедать сэндвичами и домашними шоколадными эклерами.
Эми вспоминает: «Ей нравилось водить машину. Мы, бывало, брали автомобиль и с опущенным верхом носились по шоссе. Нам обеим было приятно, когда ветер обдувал лица, а ноги ощущали тепло обогревателя».
Для годовалого сына Гринов Джоша Мэрилин быстро стала «Тетей». Она помогала кормить и купать его, удивив супругов тем, что с готовностью осталась дома присмотреть за малышом, чтобы в канун Нового года они могли сходить на вечеринку. Тогда в одном из интервью Мэрилин скажет, что Грины были «единственной настоящей семьей из всех, что я знала».
Конечно, это было не так. То же самое говорила актриса и о семье Ди Маджо в Сан-Франциско, а еще раньше — о семье Фреда Каргера. У нее уже вошло в привычку врастать в жизни других людей. Как прозорливо заметила Эми Грин, Мэрилин также умела «сбрасывать их со счета», когда люди становились ненужными.
«Нельзя забывать, — говорит Эми Грин, — что Мэрилин больше всего на свете хотела стать великой кинозвездой. Она могла сделать все, что угодно, и кого угодно бросить, лишь бы добиться своего».
Именно по этой причине в Голливуде бесцеремонно получил отставку по телефону Хол Шефер. Друг Мэрилин Сидней Сколски, преданно хранивший молчание, когда так трудно было устоять перед соблазном и не опубликовать все, что ему было известно о браке с Ди Маджо, также удерживался ею теперь на расстоянии. Подошел конец и ее странной близости с репетиторшей Наташей Лайтес.
Лайтес, поняв, что теряет ученицу, попросила оказывать ей финансовую поддержку. Позже она писала: «Я много лет была ее личным режиссером, работала с ней и днем и ночью. Все же, когда я попросила ее кое-что для меня сделать, у нее возникло подозрение, что ею манипулировали». Были и другие люди, кроме Мэрилин, которые полагали, что Лайтес слишком многого хотела от нее. Напрасно. В скором времени она была забыта за ненадобностью.
Во вновь открытом для себя мире Мэрилин нуждалась в новых друзьях. Грины были ее душевными товарищами, которые могли познакомить ее с восточной изысканностью и культурой. Эми Грин, бывшая манекенщица, во внешнем облике которой чувствовалось присутствие латинской крови ее предков, была хороша собой. Мэрилин, которая была старше ее на шесть лет, Эми говорила, что для того, чтобы красиво выглядеть в обычной жизни, вовсе не надо носить излишне тесные юбки и облегающие свитера, благодаря которым Мэрилин и прославилась на экране.
«Я увидела, насколько жалкой была ее одежда, — вспоминает Эми. — Каждый раз, когда ей нужно было куда-то выйти, она совершала набеги на мои шкафы. Тогда мы пригласили на обед Нормана Норелла, одного из ведущих модельеров того времени, и попросили его создать для Мэрилин элегантный гардероб». Мэрилин охотно приняла перемены. Вдвоем с Эми они совершили увлекательную прогулку по магазинам Манхэттена, проматывая деньги Милтона.
У Мэрилин редко случались подруги одного с ней возраста. Неожиданно сблизившись с Эми, она начала приоткрываться как человек.
Конечно, многое в Мэрилин раздражало педантично аккуратную Эми Грин. Она видела, что Мэрилин жила в окружении полного хаоса. Одежда торчала из чемоданов, шкафов, свешивалась с полок. По всей комнате валялись разбросанные косметические и туалетные принадлежности. Она забывала об элементарных обязанностях, которые выполняют люди в обычной жизни. Забыла, скажем, о предстоящем рассмотрении дела в суде Лос-Анджелеса по поводу управления машиной без водительских прав. Этот вопрос пришлось урегулировать ее друзьям.
