— Ничего страшного, — ответила я машинально. — Ой! Извини, я имела в виду приглашение… Кстати, почему ты не позвонила?
— Я звонила, — ответила гостья. — У тебя звонок не работает.
— Не может быть! — не поверила я.
Вернулась в коридор, открыла дверь и несколько раз нажала на кнопку. И правда, не работает.
Я закрыла дверь, пощелкала выключателем света.
Никакого эффекта. Ясно. Ритка взялась за старое и снова оставила дом без электроэнергии.
— Как ты меня нашла? — спросила я, возвращаясь в гостиную.
Лара сидела на моем крутящемся компьютерном стуле. Только сейчас я заметила, какая она бледная.
— Ты на работу мне звонила…
— Помню, звонила, — подтвердила я.
— А у нас там телефон с определителем.
— А-а-а!
— Я твой номер запомнила…
Лара помолчала, с трудом проглотила комок в горле и договорила:
— И по компьютеру пробила…
— Понятно.
Я замолчала.
— Не обижайся, — попросила Лара с трудом. — Я вообще-то не имею такой привычки. Просто мне пойти было некуда.
— Как некуда? А домой?
— Нельзя мне сейчас дома появляться, — тихо ответила Лара.
Помолчала и добавила:
— Ты была права. Он пытался меня убить.
Волосы на моей голове зашевелились.
— Кто? — спросила я, механически двигая губами, хотя прекрасно знала кто.
— Сергей…
Лара задохнулась и попросила:
— Водички не дашь?
— Господи! Конечно, дам!
Я унеслась на кухню и заметалась между холодильником и шкафчиком с посудой.
Водичку? Может, с валерьянкой? А может, лучше чай поставить? Может, Лара голодная? Господи, а если сейчас мне позвонит ее муженек? Или, еще лучше, припрется лично? Он ее пытался убить… Какая чушь! Хотя почему чушь? Если она его ограбила, он мог попытаться… Он на такое способен, вполне способен. А я пойду в суде как соучастница. Сколько мне дадут? Лет шесть, не больше, я ведь ничего плохого пока не сделала… Через шесть лет мне стукнет сорок один…
Я села на табуретку и стиснула голову двумя руками.
— Голова болит?
Я вздрогнула и повернула голову. В дверях кухни стояла моя гостья.
— Прости, мне страшно одной в комнате сидеть, — объяснила она, стуча зубами. — Шок, наверное…
Лара дошла до второй табуретки и упала на нее. Обхватила руками плечи. В жаркий летний день ее бил сильный озноб.
Я вскочила, накапала валерьянку в стакан, потом подумала и выплеснула ее в раковину. Открыла холодильник и извлекла наружу самое безотказное средство от шока. Литровую бутыль «Джонни Уокера» с температурой в сорок два градуса.
Налила в стопку внушительную порцию и сунула Ларе под нос.
— Пей!
Она покорно отпила. Ее зубы выбивали неровный ритм по стеклянному краю.
— До дна! — велела я.
Лара посмотрела на меня огромными ввалившимися глазами, поднесла стопку к губам и одним махом опрокинула ее в рот.
И тут же закашлялась.
Я подскочила к холодильнику, выудила оттуда пачку сока, налила в стакан и сунула его гостье.
Лара, не переставая судорожно кашлять, отпихнула мою руку. А, ну да! Она же сейчас не может глотать!
Я постучала ее по спине.
— Спасибо, хватит, — проговорила она, задыхаясь.
— Откашлялась?
Она молча кивнула.
— Пошли.
Я взяла ее за руку, подняла со стула и повела назад в зал. Усадила на диван, принесла из спальни плед и накинула Ларе на плечи. Она съежилась и затихла.
Несколько минут мы сидели молча. Не знаю, о чем думала Лара, а меня в этот момент охватило тупое оцепенение. Не было ни мыслей, ни чувств, ничего не было.
— Прости, что я к тебе завалилась, — наконец заговорила Лара.
— Ерунда.
— Просто ты — единственный человек, с которым я общаюсь помимо работы. Ну, немножко общаюсь, — поправила она сама себя. — И потом, адреса всех девчонок в салоне Сергей может узнать запросто, а с тобой у него никаких точек пересечения.
Моя душа, или что там от нее осталось, совершила прыжок в пропасть.
Да уж, никаких точек пересечения.
— Расскажешь, что произошло? — спросила я.
— Что тебя интересует? — спросила Лара устало. Виски подействовало, ее зубы перестали выбивать чечетку. — Каким способом он пытался меня убить? Подробности? Тебе это не все равно? Говорю тебе: пытался. Я не сумасшедшая, и мании преследования у меня нет.
— Извини.
— Ничего.
Она снова замолчала, уткнувшись подбородком в согнутые колени. Ее глаза стали мрачными.
