Выставка... черт...
Машина — стояла на том же месте. От легкого запаха сивухи внутри — мутило.
Он рванул вперед, стукнул по дороге соседнюю. Ему надо было на проспект Июльской революции ... там перекрыто, но с его документами он пройдет...
Над головой прогрохотали два вертолета. Он глянул на часы... мероприятие уже началось десять минут назад.
Черт!
Вот за это — его и в самом деле надо поганой...
Он едва не врезался в стоящий за углом бронетранспортер — точнее, он не стоял, а двигался, перекрывая улицу
— Шайтан! Проезжай! — крикнул он
БТР остановился, из него — посыпались солдаты, перекрывая улицу. Офицер направился к его машине, доставая пистолет.
Что за...
— Дайте проехать — заявил он, показывая удостоверение
Офицер козырнул
— Извините. Можете ехать.
— Что произошло?
— Не могу знать! Приказано перекрыть дорогу.
Центр города!? Значит, точно что-то случилось...
Он тронул машину — чтобы метров через сто попасть в пробку. уже капитальную. Багдад — в случае чего перекрывали быстро и не думали ни о чем.
Вертолеты! Твою мать вертолеты ! Это же эвакуационная группа!
Он оставил машину, даже, кажется не запер... а куда она денется, в такой пробке. Выскочил на тротуар и побежал, по направлению к выставке...
Увиденное — подтверждало его худшие опасения.
На входе — суетились солдаты, цепь военных, с оружием наизготовку никого не впускала и не выпускала. Явно были следы паники, он заметил машины кортежа — Мерседесы, не перепутаешь. Судя по движению — Раиса не было...
Он двинулся вперед, когда кто-то перехватил его руку. Он провел контрприем, к нему подскочили еще двое... площадь кишела агентами...
— Мухабаррат!
Он в который раз показал удостоверение. от него отшатнулись
— Что произошло?
— Не можем знать, уважаемый...
Подобострастие и звериная злоба и жестокость — шагали рука об руку в Ираке.
— Проводите меня до машин...
У машин — он увидел Самаля, он стоял у головного бронированного Мерседеса и нервно курил. Самаль знал русский и иногда выполнял для него роль переводчика
— Самаль!
Иракец бросил окурок
— Что произошло?
— Говорят, взрыв на выставке, эфенди... Проклятые курды...
Взрыв произошел в румынской экспозиции, когда глава иракского государства — находился довольно далеко от нее.
Что произошло — вообще было непонятно. В числе прочего — румыны экспонировали танковые снаряды к танку Т72, они рекламировали их как сделанные по западным, швейцарским и французским технологиям. Они были выставлены на специальном стенде в открытой части экспозиции рядом с румынским танком ТР85, довольно сильно отличающимся от советских т72 и их лицензионных версий. По идее — снаряды должны были быть инертными, но то ли по недосмотру, то ли по умыслу — по крайней мере, один оказался боевым. По непонятным причинам — он взорвался, пострадали двое иракцев, двое румын и один восточногерманский журналист.
Иракские спецслужбы — мгновенно окружили Раиса и вывели его через другой выход, посадив в какую-то неприметную машину. Николай — не сообразил, что ему надо немедленно убираться с выставки... мало у него еще было опыта в иракских политических играх. У машины, на которой привезли Раиса — появился генерал Барак со свитой, увидев Николая — генерал резко остановился. Он был бледен как смерть.
И, похоже, не знал, что предпринять.
— Поедешь с нами!
В общем-то, выхода иного и не было. Николай уже понимал, что в отличие от того же Афганистана — в Ираке не испытывают особого пиетета к советским. В этом иракцы напоминали ливийцев — те выдавали советским военным советника книжки, на первой странице которых золотом было вытиснено высказывание Муаммара Каддафи, брата — лидера ливийской революции: труд наемника, как бы высоко он не оплачивался, всегда будет трудом раба. Играло тут роль и то, что Саддам щедро платил за все и то, что в Ираке настоящих коммунистов было... с гулькин хрен, если не меньше. Многое, в общем, роль играло.
Они ехали по дороге целым конвоем... точнее, не ехали, а мчались. Головная Тойота — таранным бампером не церемонясь отбрасывала с дороги те машины, которые мешали движению, если они не убирались сами. Николай примерно понял, куда они едут — к новому дворцу, выстроенному выше города, выше по реке Тигр, почти на самой его окраине.
