Тут — полковнику элементарно повезло. Одна из групп — должна была работать на монтаже конструкций для выставки. Сообразив, что на открытие может приехать нужное ему лицо — полковник напросился в эту группу. Остальные корейцы уже сообразили, что дело с этим странным пожилым рабочим неладно — но молчали. Настоящий кореец никогда не откроет рот перед иностранцем. он все держит в себе...
Работа — оказалась довольно простой: надо было монтировать выставочные стенды. Они были в основном из дерева, дерево доставили с севера — там как раз сводили леса Курдистана. Для корейца — работа с деревом привычна, не то что для араба — и полковник работал. перекрывая все нормы выработки. Для него, снайпера — точная работа была привычной. а руки были сильными и не дрожали...
После первого же дня — он сообщил о том, что ему нужен костюм европейского покроя и пропуск на выставку, оформленный от одного из аташшатов. Костюм и пропуск — привез швед, костюм полковник пронес внутрь и спрятал, а пропуск — постоянно носил с собой.
Постепенно — выставка заполнялась людьми и техникой. а он нашел место для переодевания и даже пару раз прорепетировал. Он не был уверен. что это именно то самое — а потому пока не пронес сюда оружия.
Хотя он присматривался кое к чему на стендах. Особенно ему понравилась венгерская винтовка Гепард — она была под советский крупнокалиберный патрон, очень мощный. Как и у РАИ500 — затвор снимался, только тут на затворе была смонтирована еще и рукоятка с УСМ. Он уже подумывал о том, чтобы как то проверить, насколько боеготова винтовка и пронести патрон к ней.
В этот день — он просто решил пройтись по выставке, чтобы посмотреть что изменилось — он уже сделал положенную норму. На него никто не обращал внимания — гастарбайтер в синей блузе, не более чем бродячая собака — и его это устраивало. Он уже научился отличать соглядатаев, военных в форме и в штатском, полицейских. Но сегодня, проходя через югославский сектор — он вдруг увидел человека, который его заинтересовал.
Это был молодой человек — настолько молодой, что запросто годился ему в сыновья. Он был в штатском — но не европейская рубашка с коротким рукавом — а одежда бедуинского покроя. Короткая бородка... да, он очень молод.
Но у него в руках был блокнот и карандаш. И он смотрел ровно в то место, куда смотрел и сам полковник. Пытался прикинуть траекторию полета пули с крыши комплекса.
Русский!
Советские для полковника были чем то вроде исчадия ада. Советские стояли за Северной Кореей. государством, возглавляемым безумными лидерами. В начале пятидесятых — только чудо уберегло Корею от применения ядерного оружия — первого после Японии. Благодаря русским — их полуостров оставался разделенным до сих пор.
Да, это русский.
Конечно, это мог быть восточный немец или болгарин. Но для корейца слово советский и коммунист — были синонимами
Значит, советские охраняют Хуссейна. Интересно, очень интересно.
Полковник подождал — а потом осторожно последовал за русским.
На выходе с выставки — Николай встретил генерала Барака, он шел куда-то, окруженный офицерами. Генерал сам увидел его.
— Салам, рафик Низам...
— Салам алейкум — вежливо ответил Николай
— Ты учишь наших солдат быть настоящими воинами?
— Ваши солдаты неплохие воины.
Тут же — рядом оказался Салед
— Мы все очень рады тому, что учимся у настоящего солдата, прошедшего войну, рафик старший генерал
Барак — посмотрел на Скворцова. Тот ничего не сказал...
Ирак, Багдад
22 августа 1988 года
Вечером — Николай собрался ехать домой. Надо было выспаться — а он предпочитал не оставаться на ночь в полку. У него была здесь комната — но он почти каждый день ездил в город: только так он мог иметь достаточную степень свободы, чтобы встречаться с представителями КГБ, а так же со своим советником. Он так и ездил в город, несмотря на неоднократные и настойчивые просьбы командования полка. Понятно, что и Салед имел свои какие-то виды...
Как обычно — он сел в свой Вольво, посмотрел на часы — уже было поздно, хотя еще не стемнело. Тронулся...
