— Оно в моей левой ягодице.
Шлеп! Дэника отвесила ему пощечину с силой ветки, которую крутит ураган. Голова Кинга склонилась набок, и перед глазами заплясали звезды. Парень потряс головой, как собака, и с удовольствием обнаружил, что его голос набирает силу.
— Ну ладно, оно в моей правой ягодице.
Разогреваясь, Дэника снова врезала Кингу по щеке, отбросив его голову в другую сторону. Он больше не имел права так с ней разговаривать. Тем более — перед всеми.
Кинг заморгал, стараясь сосредоточить взгляд на ней или на чем-нибудь еще.
— Нет, серьезно… — На миг он нахмурился, задумавшись о том, что сказать, потом сплюнул кровь на дорогие туфли Дэники и широко улыбнулся: — Оно прямо в моей заднице, сразу под татуировкой «Привет, киска».
В этот раз вмешался Гримвуд. Раздался треск, Кинг побелел и рухнул, хватая ртом воздух.
Мигом позже шутник поднял голову и, прикидывая, как сильно он может разозлить Дэнику, прохрипел:
— Спусти мне трусы, глянь сама.
Нижняя губа Дэники задрожала, глаза защипало. Прикованный к колонне, полумертвый, Кинг каким-то образом умудрялся унижать ее перед всеми.
— Довольно! — рявкнула она. — Это уже не смешно!
Кинг поднял разбитое, опухшее лицо и поглядел на Дэнику. Вампирша невольно отступила, разглядев в его глазах выражение абсолютной ненависти.
— Да, сейчас не смешно, горбатая ты кобыла. — Он поморщился от приступа боли в сломанном ребре. — Но через несколько секунд будет так смешно, что вы просто обхохочетесь.
Дэника прокашлялась, пытаясь вернуть самообладание.
— И что тогда будет, любовничек? — холодно поинтересовалась она.
— Кровавая резня.
Вампиры непонимающе уставились на Кинга.
На лице пленника проступила понимающая улыбка.
— У вас, смотрю, уже и горло зачесалось, так ведь?
Дэника вновь прокашлялась. Она заморгала и подняла руку, чтобы потереть глаза, которые вдруг начало жечь, будто туда насыпали песка. Вампирша вытерла их шелковым рукавом и неуверенно покосилась на остальных вампиров. Эшер слегка покачал головой и громко фыркнул, его глаза увлажнились.
На лице Гримвуда было написано подозрение.
Негромким и располагающим к общению голосом Кинг продолжил:
— Вы сейчас дышите измельченным коллоидным серебром. Его как раз закачивают в систему кондиционирования воздуха этого здания.
Дэника непонимающе уставилась на бывшего бойфренда. Только сейчас она обратила внимание на тихое шипение, исходящее из установленного на стене кондиционера.
Как один вампиры стали чихать и давиться, в то время как их гиперэффективные тела пытались справиться с частицами серебра, которые облепили поверхность их легких. Эшер, глубоко дыша, привалился к стене, а Гримвуд отчаянно схватился за лицо, заходясь в сухом кашле.
Приложив усилие, Кинг привстал; его ноги дрожали от напряжения. С бесконечным удовольствием он наблюдал, как Гримвуд принялся пронзительно вопить и бегать кругами; изо рта вампира, когда он кашлял, вырывались голубые язычки пламени.
Кинг оперся головой о колонну и поглядел вверх.
— Это значит, что толстая леди запоет прямо… — стеклянная крыша над ним разлетелась вдребезги, — …сейчас.
Блэйд пролетел сквозь разбитую крышу, полы его кожаного плаща развевались. Он спрыгнул с высоты в пятнадцать футов и легко приземлился в полуприседе рядом с Кингом, закрывая его лицо от разбитого стекла, которое падало с потолка серебряным дождем. Затем он произвел элегантный кувырок, влепив сапог прямо в тлеющее лицо Гримвуда. Толстый вампир тяжело осел на пол.
Кинг издал радостный возглас. Он никогда раньше не видел легендарного «гуляющего днем» в деле, а теперь занимал место в первом ряду, у самого ринга. Сейчас бы сигару и пакет попкорна, — тогда можно было бы насладиться зрелищем сполна.
Почти сразу же Гримвуд, повинуясь рефлексу, вскочил на ноги. Он потряс головой, чтобы привести мысли в порядок, и стремительно понесся на Блэйда, ревя, как раненый медведь. Остальные вампиры бросились врассыпную, когда «гуляющий днем» прыгнул и поставил Гримвуду блок в стиле регби. От удара они отлетели в сторону, мощь атаки Блэйда унесла их через низкие перила в нижнюю половину пентхауса.
