Андре вернулся, неся белые свечи и серебряный канделябр. Он не заметил неуловимых перемен, которые Летняя Луна произвела с цветами, поставил возле них канделябр, начал ставить свечи и зажигать их.
— По-моему, замечательно, — пробормотал он, отступая. — Вы попросили кого-то быть вашим шафером, мистер Данкан?
Шафер — еще одна принадлежность свадьбы, о которой Чейз забыл.
— Еще нет. Ты занят следующие полчаса, Андре?
Андре покачал головой:
— Нет, и я сочту это за большую честь. Как я понимаю, мне полагается держать кольцо.
Чейз полез в карман и подал кольцо Андре. Он знал, что нет необходимости предупреждать этого женственного парня не потерять его. Чейз огляделся, чтобы убедиться, что больше они ничего не забыли.
— Похоже, у нас есть все, кроме невесты и брата Сэмюела. Где он?
Летняя Луна провела рукой по рукаву Чейза:
— Он со Спайдером. У него оказалась с собой книга, описывающая разные варианты церемоний, и Спайдер выбирает подходящую.
— Чудесно. А что за священник этот брат Сэмюел?
Луна на какой-то момент показалась озадаченной, потом ее черты разгладились и стали прежней безмятежной маской.
— Я не слышала, чтобы он рассказывал о себе. Если это для вас важно, я могу пойти и спросить.
— Нет, на самом деле все равно. Мне просто было любопытно.
— Уже начало восьмого, — обеспокоенно заметил Андре. — Я пойду посмотрю, что их задерживает.
Чейз остановил его:
— Нет. Если Айвори хочет наряжаться еще час, я не возражаю. Кроме того, у нас нет причин спешить.
— Вы держитесь удивительно невозмутимо для жениха, — заметила Луна.
Чейз был слишком хорошо натренирован и мог оставаться невозмутимым, даже пробираясь сквозь огонь. Свадьба вовсе не была для него испытанием.
— Вы действительно так думаете? — спросил он. — Я не знал, что у вас так много опыта касательно свадеб.
Задетая его насмешкой, Летняя Луна резко повернулась и пошла к музыкантам, которые были готовы начать играть. Она высказала несколько пожеланий, и они пообещали включить ее любимые вещи в программу этого вечера. Она знала их всех, потому что они были частыми посетителями ее борделя. Те, которые играли на гобое и кларнете, имели удручающе примитивные вкусы, но тот, что играл на фаготе, обладал удивительным набором извращенных привычек, и она наградила его долгой улыбкой.
Спайдер вошел в комнату и подошел к Чейзу.
— Костюм выглядит хорошо. Как ты в нем себя чувствуешь?
Чейз не хотел болтать об одежде, но постарался быть вежливым:
— Он удобный, сидит как влитой. Мы готовы?
— Думаю, да. Андре, притуши немного свет, чтобы создать более романтическую атмосферу.
После нескольких попыток, кончавшихся полной темнотой, тот наконец достиг идеального освещения. Вошел брат Сэмюел, одетый в серый балахон с капюшоном и выглядевший совсем по-средневековому. Несколькими властными жестами он распорядился о последних приготовлениях. Он подал знак Андре и Чейзу встать справа от алтаря и сам встал посередине. Летняя Луна была скорее гостем, а не свидетельницей со стороны Айвори, и она отошла к стене, где в приглушенном свете ее присутствие могло быть незаметным.
Удовлетворенный приготовлениями, брат Сэмюел подал знак музыкантам, и они ответили начальными аккордами традиционного свадебного марша. Тогда Спайдер ввел в комнату Айвори. Она была одета в золотое платье, которое привезла домой из «Райского приюта», дополненное такого же цвета туфлями и прелестными серьгами в виде раковин. Она была далеко не так серьезна, как другие, и подмигнула Чейзу. Когда он сделал шаг и взял ее за руку, она ответила ему таким же крепким пожатием.
— Дорогие возлюбленные, — начал нараспев брат Сэмюел.
Из-за низко надвинутого капюшона Чейз не мог видеть его лица, и до этого момента он не слышал его голоса, но первых двух слов было достаточно, чтобы узнать этого человека. Если бы его поразила молния, он и то не почувствовал бы более жестокого удара. Все, что он мог сейчас сделать, это не показать той паники, которая его охватила. Он смотрел на орхидеи, на мерцающие свечи, на музыкантов, которые приостановили игру для того, чтобы он и Айвори могли обменяться брачными клятвами.
