– Я не умер, матушка, – тихо произнес Хродмар, поверх головы фру Стейнвёр глядя на подходящего отца, на людей за его спиной. – Но у нас умерли двадцать семь человек.
– Это много! – Стейнвёр оторвалась от груди Хродмара, но одной рукой по-прежнему держалась за его плечо. Вытерев лицо длинным краем головного покрывала и взяв себя в руки, она добавила: – Это очень много для торгового похода! А конунг ждал вас с таким нетерпением, как будто вы должны привезти ему невесту. Он…
– Он уже хотел посылать Халльмунда Могучего искать вас, – вставил Кари ярл, подходя ближе. – Он ждет железо… А железо вы привезли?
– Железо мы привезли, – ответил Хродмар.
Он заметил, как скользнул по его лицу взгляд отца и тут же метнулся в сторону. Даже самым близким и любящим людям нелегко будет привыкнуть, что у него теперь совсем другое лицо.
– Ничего, ты ведь остался прежним! – Стейнвёр, переведя взгляд с мужа на сына, бодро похлопала Хродмара по плечу. Опомнившись от первого потрясения, она снова обрела равновесие и доброе расположение духа. – Змея меняет шкуру каждый год и все же остается змеей. Так и люди – если ты был достойным человеком раньше, то и в новой шкуре ты им останешься. А что до невест…
– У меня теперь есть невеста! – поспешно сказал Хродмар. Ему было немного жаль мать, на которую обрушилось разом столько новостей, но он считал, что родным нужно узнать все сразу и ко всему сразу начинать привыкать. – Простите, что я выбрал невесту, не спросив вас, но я не мог иначе. Это очень хорошая девушка, и род ее не хуже нашего – она дочь квиттингского хёвдинга…
– И всю эту сагу нам предстоит узнать, стоя на дороге? – спросил невозмутимый Кари ярл. – Пойдем-ка к очагу, сын, там ты можешь удивлять нас хоть до ночи!
– Да, пойдемте! – заторопилась Стейнвёр. – Эй, режьте бычка, того, черного, зовите людей! Всю дружину, всех в усадьбе! И пошлите за Стуре-Оддом! И к Арнвиду Сосновой Игле! Ну и к Кольбейну Косматому тоже, пусть не болтает, что мы-де его не любим! У нас будет большой пир!
– И в честь умерших, и в честь будущей невестки! – подхватил Кари ярл. – Это вы неплохо придумали!
Из-за стволов редкого сосняка со стороны горловины фьорда вылетел всадник. Мужчина лет двадцати пяти, с короткой светлой бородкой и гривной в виде серебряной змеи на шее приветственно махал издалека.
– Эй, Хродмар! – весело кричал он. – Конунг на тебя гневается! Он так ждал тебя, даже посылал гадать о твоем возвращении, а ты к нему даже не завернул! Это квитты научили тебя быть таким неучтивым?
– Сначала дай мне самой обнять моего сына! – крикнула Стейнвёр. Понимая чувства Хродмара, она шагнула вперед, словно хотела заслонить его от глаз всадника, но лицо Хродмара все равно возвышалось над ее головой. – Я знаю конунга, ему наверняка не терпится послать его в новый поход!
– Однако Торбранд конунг упрям! – сказал за ее спиной Кари ярл. – Если он так быстро прислал за Хродмаром, значит, у него на дворе тоже режут скотину и катят бочонки с пивом. Ступайте все переодеваться – занимательную сагу о железе, «гнилой смерти» и невесте Хродмара мы будем слушать не у нашего очага, а в Ясеневом Дворе.
Всадник тем временем приблизился, осадил коня.
– Здравствуй, Колль! – крикнул ему Хродмар, подняв голову навстречу. Рано или поздно через это придется пройти – так нечего тянуть.
– Э… Здравствуй… – ошалело выговорил всадник. У него было такое изумленное лицо, как будто он шагнул через порог дружинного дома, а оказался в спальне королевы. Его-то никто не успел предупредить и подготовить. Конечно, он узнал Хродмара сына Кари, с которым был знаком уже семь лет, но не сразу взял в толк, что с ним случилось. – Хродмар… Да ты ли это? Или какой-то мерзкий тролль украл твое лицо, а взамен оставил какую-то… Колль запнулся, постепенно осознавая происшедшее.
– Может быть, тролли украли лицо моего сына, но его сердце осталось при нем! – гордо воскликнула Стейнвёр, готовая защищать свое дитя хоть перед всем светом. – Его доблести не убыло ни капли! И если кто усомнится в этом, так сразу поймет, что сильно ошибся!
Колль глуповато похлопал глазами. Он уже сообразил, что случилось, устыдился своих слов и лихорадочно думал, как бы повеселее извиниться, чтобы больше не обидеть товарища. А Хродмар даже усмехнулся, видя его растерянность. Надо привыкать. Теперь такое повторится еще не раз.
