Я взглянул на имя адресата.
— Что тебе нужно от архиепископа Клемента?
Марк ничего не ответил.
— Полагаю, ты не настолько глуп, чтобы нарушать этот закон, — сказал я. — Общественное право, том… какой-то там.
Я сторож брата своего, и одна из неприятностей, от которой я намерен его уберечь, это тюрьма.
— Разве не наш долг как ученых-миссионеров противопоставить невежеству истинное знание, Пирс? — задал риторический вопрос Марк.
— Преступление, — без всякой риторики возразил я. — Серьезное преступление — помнишь?
Улыбаясь, он выволок меня на мокрую улицу. Я всегда верил в то, что с таким жизнелюбием и целеустремленностью мой братишка далеко пойдет, хотя не был уверен, что он выберет правильное направление.
Церковь была забита сотнями прихожан. На передней скамье сидела мисс Бландина, начищенная до зеркального блеска и излучающая доброжелательность, которую я никак не рассчитывал встретить у ей подобных. Алтарь представлял собой копию корабля Его Величества «Бигль», а в нишах его стояли насупленные мраморные статуи мрачных Альфреда Уоллеса [22], Чарлза Лайеля [23], Герберта Спенсера [24], Д. Д. Гукера [25], Т. Г. Гексли [26] и, разумеется, Дарвина — Высшего Пророка.
Пастор, модель-415, голос которого, казалось, долетал до нас из глубокой лифтовой шахты, зачитал отрывок из «Журнала плавания “Бигля”», затем поднял огромную голову и возопил:
— Одноклеточные животные родили…
— Многоклеточных животных! — подхватили прихожане.
Пастор продолжил:
— И многоклеточные животные родили…
— Червей!
— И черви родили…
— Рыб!
— И рыбы родили…
— Ящеров!
— И ящеры родили…
— Птиц небесных и животных полевых!
— И животные полевые родили…
— Людей!
— И люди родили…
— Андроидов!
От жесткой скамьи заболел зад.
— Что было в том письме? — спросил я, меняя положение.
— Узнаешь.
— Из-за тебя у нас будут неприятности.
14 июля 2059 года
Дождик, дождик! Перестань! После завтрака — хозяйка Вика умудрилась заставить яйца и сыр взаимодействовать удивительно гармонично и сладострастно — прибыл мокрый посыльный из службы телепортации с деревянным ящиком размером с солдатский сундучок.
К общему ужасу посыльного и Вики, Марк вырвал форзац из нашего экземпляра «Происхождения видов» и, нацарапав записку, прикрепил священный листок к ящику, который затем велел доставить на квартиру доктору Поликарпу.
— Что в ящике, Марк? — поинтересовался я, хотя знал ответ на свой вопрос.
— Противоядие от иллюзий.
16 июля 2059 года
Заседание факультета. Первый вопрос на повестке дня — ящик Марка.
— Мы тщательно изучили эти артефакты, — молвил доктор Поликарп, обращаясь к моему брату.
— Очень тщательно, — добавил доктор Игнатий. Поликарп сунул руку внутрь ящика, возвышавшегося в
центре стола, — можно было предположить, что в нем содержится какая-то бесценная археологическая находка, возможно, корона, а может, погребальная урна. Однако, когда он вынул руку, в ней не оказалось ничего впечатляющего, лишь пачка ксерокопий и несколько голограмм.
— Вы собрали веские доводы в поддержку своей теории специального творения, — сказал профессор Ипполит.
— Весьма веские, — добавил Игнатий.
Марк ухмыльнулся, как статуя Вольтера работы Гудона.
— Однако, — продолжал Поликарп, — эти доводы недостаточно убедительны.
«Вольтер» помрачнел.
— Например, — пояснил декан Тертуллиан, — хотя эти голограммы действительно могли бы служить подкреплением вашей теории, есть все основания предполагать, что изображенная на них линия сборки андроидов сама возникла в результате естественного отбора.
«Вольтер» застонал.
— И хотя здесь приложены чертежи моделей 517-й, моделей 411-й и моделей 973-й, — заметил профессор Ипполит, — мы не смогли найти ничего по 604-й или 729-й. Я, между прочим, 729-й.
И он ударил себя в грудь — раздался медный звон.
— Короче говоря, — заключил Игнатий, — в предоставленных материалах имеются изъяны.
— Большие изъяны, — подхватил Поликарп.
— Изобличающие изъяны, — добавил Тертуллиан.
— С учетом вышесказанного, — заключил Ипполит, — естественный отбор остается намного более вероятным объяснением нашего происхождения, чем теория специального творения.
