– Зачем вы вскрываете их?
Но он только покачал головой, продолжая усмехаться. Позже я узнала от доктора Райхмана, что выпотрошенные ящерицы служили для hechizo, черной магии. Дон Педро был брухо. Он торговал ящерицами, змеиными головами, которые передаются жертвам в спичечных коробках, грязью из свежих могил, используемой для привлечения духов умерших, espiritos perturbados и еще – рутой, собачьими резцами, кровью черных петухов и шариками мышьяка, который использовался карибскими рабами как яд.
Но тогда я еще не имела представления о том, где нахожусь. Интуиция подсказывала мне, что в очень нехорошем месте. Жест Дона Педро очень не понравился мне не только из жалости к ящерицам. Я видела в нем стремление владельца «ботаники» вызвать у меня отвращение и ужас. Так злой мальчишка пугает малыша резиновой змеей.
Отвернувшись от клетки с ящерицами, я увидела изображение Святого Михаила, висевшее на стене вверх ногами. Тогда мне не пришло в голову связать это с брухерией, но все вокруг казалось странным и неприятным, как и сам Дон Педро с его ожерельем из собачьих зубов. Моя тревога усилилась еще и оттого, что меня покинула Вероника. Когда я очутилась за черным занавесом, она, вероятно, сочла свою задачу выполненной и удалилась, оставив меня с Доном Педро и миссис Перес.
Сначала я подумала, что миссис Перес теперь скрывается от полицейского допроса, а Дон Педро – ее родственник, возможно – женат на ком-то из членов ее семьи.
Вероятно, меня ввела в заблуждение его снисходительность. Для столь самонадеянного человека он удивительно терпеливо относился к болтовне миссис Перес Дон Педро взялся переводить наш разговор, и у меня ни разу не возникло ощущения, что он ее как-то подгоняет или подправляет. Я очень хорошо сознавала, какая сложная задача стояла перед миссис Перес. Тонио был ее сыном, и, несмотря на все мое желание получить полезные для Джоула сведенья, я понимала, что она должна найти какой-то собственный способ оказать подобную помощь.
Миссис Перес начала со своего невинного прошлого. Она выросла в рыбацком поселке на восточном побережье Пуэрто-Рико. Ее отец владел небольшой лавкой Они считались относительно обеспеченными. У них (вероятно, тут подразумевались многочисленные сестры) были ботинки, и они учились в школе. Но строгий отец не позволял им ходить на деревенские танцы. Они стирали и гладили, помогая матери. По воскресеньям и дням Святых ходили в церковь в чистых нарядных платьях.
После того, как ей исполнилось шестнадцать, она отправилась к своей кузине в Сан-Хуан, и на пляже в канун дня Святого Хуана среди пляшущих праздничных огней костров впервые встретила отца Тонио.
– Он был черный. Не как я – настоящий негр. И очень дурной человек, con muchas malicias.[18]
Миссис Перес считала, что он приворожил ее с помощью какого-то заклинания.
Насколько я поняла, они не венчались и жили в свободном браке Вероятно, он был уже женат. Во всяком случае, они завели свое хозяйство. Он плавал на шхуне, ходившей в Санта-Крус и Сент-Томас, и, оказавшись на берегу, сразу же устремлялся в кабак.
Но на берегу он бывал все реже. Тонио родился в его отсутствие; и вскоре после этого перестали приходить деньги. У нее не хватало еды, и она не могла заплатить за аренду дома. Но, несмотря на отчаянное положение, ей не хотелось возвращаться в деревню. Потом она встретила другого человека, гораздо старше ее, который, кажется, любил детей. Он работал официантом в одном из кафе Сан-Хуана, не пил и имел свою хижину в Ла-Эсмеральде.
Некоторое время их жизнь протекала мирно – по крайней мере, по сравнению с тем, что началось потом.
Тонио еще не исполнилось двух, когда неожиданно вернулся ее муж-моряк. Пьяный и полный вожделения, он искал свою жену в тех трущобах, где оставил ее. Но, узнав от соседей о своем сопернике, он пришел в ярость и устремился в Ла-Эсмеральду, чтобы убить изменницу.
Он не убил ее, но, ворвавшись в дом, повалил на пол и стал топтать ногами, после чего она попала в больницу с трещиной в тазовой кости. И ей сказали, что она больше не сможет иметь детей. Полиция искала его, но он, вероятно, ушел в море.
