— О несчастных случаях на железной дороге мы здесь отродясь не слыхали, — неспешно рассказывал ему пожилой мужчина. — Да и откуда им быть, если наши поезда маленько быстрее лошади ходят? К тому же нужды нет о шпалы ноги бить, когда рядом дорога ровная.
— А в дождь? На дороге грязь, а на узкоколейке сухо. Или — пьяный?.. Пьяный ведь дорогу не выбирает.
Железнодорожник помолчал. Потом ответил убежденно:
— Нет. Я наших машинистов знаю. Пьяного различили бы и остановились.
— То есть как? А если затормозить не успели?
— Я же говорю, что у нас поезда на этом участке пешком ходят.
— Пусть! Но допустим, что задавили?.. Диспетчер не ответил.
— А труп спрятали, — высказал нетерпеливый Моисеенко свое предположение.
— Когда же им прятать? — удивился его собеседник. — У них какое ни на есть, а расписание. Сколько же машинист должен на перегоне задержаться?
— Полчаса, скажем, — смело наступал Моисеенко,
— Нет. Вот такого-то уж не бывало!..
…Вечером, вернувшись в городской отдел, Моисеенко застал в своем кабинете Суетина. Вместо приветствия тот подвинул ему листок бумаги:
— На, посмотри.
Такой же план у самого Моисеенко лежал в кармане. Железная дорога, проселок, телефонный столб невдалеке от места убийства — все совпадало. Но в плане Суетина на проселке возле опушки стоял один крестик с надписью: «Ребята», против столба другой — «Драка». От второго крестика в железнодорожное полотно упиралась стрелка: «Сюда побежал хромой».
Моисеенко вытащил из кармана блокнот, открыл страницу со своим планом и молча положил на стол. В плане, в том месте, где у Моисеенко стрелка упиралась в железную дорогу, было написано: «Кровь».
— Да, это убийство, — произнес Суетин после недолгого размышления. — В какое время, говоришь, она обнаружила кровь?
— Около четырех дня.
— А ребятишки видели драку между часом и двумя, возвращаясь из школы. Все как по расписанию!
— Но мы не знаем день.
— До него ли? — спросил Суетин. И сказал задумчиво: — За год-то поручиться нельзя в нашем положении.
— Прошлый, выходит,
— Прошлый… — Суетин засобирался уходить. — Как бы то ни было, а завтра нам придется заниматься тем же, чем сегодня: ты — на дорогу, я — по драке. Такого совпадения, с каким столкнулись мы, случайно не бывает. За ним что-то кроется,
…Утро следующего дня Анатолий Моисеенко встретил у начальника станции Соколовка. Железнодорожники уже знали, чем он интересуется.
— Неизвестного несчастного случая на дороге искать бесполезно, — ответили ему. — Тайны в нашем хозяйстве не держатся. Ведь с каждым составом едет бригада, а не один машинист. Все друг у друга на виду. Разве скроешь?
Но Анатолий Моисеенко упорно искал все новых и новых людей. Лишь поздно вечером, после долгих однообразных и одинаково бесплодных разговоров с машинистами и кондукторами, путевыми обходчиками и ремонтными рабочими, измотанный и злой, он вернулся в городской отдел.
— А вас Дмитрий Николаевич по телефону раз пять спрашивал, — встретил его дежурный.
— Сказал, дождется.
Суетин сидел в своем тесном кабинетике и писал.
— Что, нашел? — спросил он, не отрываясь от бумаг.
— Гиблое дело. Кроме Дмитриевой, никто крови не видел, — досадливо сообщил Моисеенко. — Всех, кажется, перебрал. И чувствую — осточертел людям. Пустым номером пахнет…
— Кто ищет, тот всегда найдет! — объявил Суетин, отодвигая бумаги. — Железная дорога отпадает. Это я вчера еще понял, но хотел убедиться окончательно. А теперь слушай… Днем Суетин тоже побывал в Соколовке. Вместе с Золотовым он проехал на заброшенные выработки, и тот показал, где нашел позапрошлой весной сапог.
В плане Суетина, на стрелке, показывающей направление, куда бежал хромой, появился еще один крестик: «Сапог убитого».
Но время! Суетин проклинал его в душе. А Золотов, не замечая скрытой досады следователя, рассказывал о находке спокойно и уверенно, как будто все произошло на днях. Вернувшись в поселок и побеседовав с родителями школьников, видевших драку, Суетин решил обойти домохозяек Соколовки, надеясь в неказенной обстановке получше расспросить их о машинах, приезжавших с зерном. Зная по опыту, как трудно восстанавливать в памяти давнишние события, он не сетовал на свидетелей, тем более — случайных. В свое время каждый из них не придал особого значения ни ссоре торговцев зерном, ни драке, ни крови на железнодорожном полотне. И только встреча в клубе обострила их внимание к прошлому, помогла взглянуть на него иначе.
