– Что там? – прошипел Петерсен.
Юхансен, глотнув слюну, ответил:
– Идите сюда, посмотрите.
– Я не могу, завтра расскажешь, – прошептал Свенсен.
Петерсен, держась за мебель, походкой переболевшего полиомиелитом доковылял до дивана. Напротив возвышался трехэтажный гараж. В псевдомавританском стиле. Эдакое Ласточкино гнездо. Строение дополняла башня высотой метров двенадцати. Крышу, покрытую красной черепицей, венчала спутниковая тарелка. Южная часть сооружения была увита виноградом.
– Зачем гаражу башня? – обреченно спросил Юхансен.
Петерсен пожал плечами.
– Ты же архитектор, – обиделся Юхансен.
– Не знаю, – честно признался Петерсен, – я такого никогда и нигде не видал.
– Мы в стране Оз, – Петерсен обвел рукой панораму, открывавшуюся из окна.
Рядом с башней мавританского гаража над крышами автокооператива плыли колонны, увенчанные скульптурой, несколько голубятен, гаражи с эркерами, шпили любых калибров. Вдалеке радовали глаз и флюгер с винтом от самолета Ан-2, и железнодорожный семафор. На горизонте колола небо мачта яхты, на которой развевался пиратский флаг. Впрочем, флагов было множество, разных. Преобладали цвета, радовавшие шведский глаз: сине-желтые. Юхансен перевел взгляд на мавританский гараж.
– Интересно, что он хранит в этом дворце, «Линкольн» или «Кадиллак»?
– Антикварный «Бентли», – предположил Петерсен.
Пока они разговаривали, к гаражу подошел владелец и открыл ворота.
Интрига нарастала. Теперь их взору предстал занавес из плотной ткани, закрывавший пространство гаража.
– А может, и «Роллс-ройс», – прошептал Петерсен. – Занавес, как в Стокгольмской опере.
Владелец достал из приваренного к внутренней стороне ворот металлического кармана тряпочку, вытер руки. И, наконец, неторопливо раздвинул шторы. В гараже стояла обычная «копейка».
– «Фиат-124», – разочарованно прошептал Петерсен, – мой дед на таком ездил до шестьдесят восьмого года, фото есть.
Между тем обладатель «копейки» завел двигатель, выехал и, не заглушая мотора, вышел из машины. Обошел ее несколько раз, озабоченно рассматривая кузов. На капоте он нашел, обнаружил пылинку. И мягкой тряпочкой смахнул ее. После осмотра открыл капот, глянул на работавший двигатель и там тоже что-то протер. После проделанных манипуляций закрыл капот, еще раз обошел автомобиль, нежно потрогал колесо, сел за руль и опять заехал в гараж. Выключил мотор, вышел, задернул занавес, закрыл ворота на ключ и ушел.
Потрясенные Юхансен и Петерсен посмотрели друг на друга – на них с новой силой набросился бодун…
Около двенадцати открылась дверь, вошел Арнольд Израилевич. Он был свеж, выбрит и счастлив. Хлопнул и потер ладошами, приветствуя постояльцев. Звук качнул мозги иностранцев. Шведы заплакали. Свенсен прошептал: «Голова…» – и умоляюще попросил аспирину и воды. Арнольд Израилевич раздал таблетки, прохладную минералку. Потом смотрел и слушал, как стучат по стаканам зубы, как непослушные руки проливают воду мимо рта, как гортань издает звук – гурли-гурли-гурли.
Арнольд Израилевич стоял и думал: «Неужели это потомки тех легендарных викингов, которые своими набегами держали в ужасе всю Европу? Боже, что с ними сделала цивилизация?»
На лестнице послышались грузные шаги. В дверном проеме появился Опанас Охримович. «Кляйне вайсе фриден стаубе гутен так киндер!» – поприветствовал он шведов, исчерпав все свои знания иностранных языков.
– Всё готово, – деловито доложил Опанас Охримович. – Вовчик шашлык замутил. Вам нужно выпить водки.
При слове «водка» Петерсен и Свенсен упали в обморок, а Юхансен, сделав руками андреевский крест, как помешанный, стал выкрикивать: но, найн, ньет.
– Ну, а в сауну пойдете? – как нянька на неразумных детей, посмотрел Опанас.
– В сауну пойдем, – согласились шведы, – но пить не будем.
Им помогли спуститься вниз. Они долго приводили себя в порядок. Опять пили аспирин, пугали криками унитаз. Впереди был сорокаметровый марш-бросок. Наконец, они решились и выползли из гаража на старт. Над иностранцами сжалился Геник – сосед Израилевича – и перевез всех в сауну на мотоцикле с коляской.
Сауна была оборудована по последнему слову. Попарившись, викинги отходили в бассейне, который находился во внутреннем дворике – летний вариант. Тут же в тени полосатого навеса стоял накрытый стол, а рядом над мангалом загадочно колдовал молчаливый седой Вовчик из 107-го гаража. Иногда в их сторону тянуло дымком вишневых дров и великолепно замаринованной в пиве свинины.
