Карл жестами приказал никого не трогать, бабу отпустить, бубен вернуть, приговорённую троицу забрать с собой. Готы, смекнув, что реакция пришельцев какая-то странная, так же молча, как и окружали лешаков, стали отходить к жреческой лествице. Поняв свою роль в этой игре, все до единого человека исчезли в чёрной дыре, прихватив с собой отобранные дары. На месте сорвавшегося истязания оставили в жёлтых серёжках кудрявую ветвь осокори.
Озадаченные дикари, отойдя подальше, сбились в кучу вокруг колдовки и принялись спорить. Одни говорили, что силы небесные не приняли жертву — беда, дескать, и позор... Другие, не соглашаясь, изрекали: силы были задействованы не небесные, а подземные — иначе всё то невозможно никак объяснить...
Торжественно стукнув три раза в возвращённый бубен, колдовка возвышенно заявила, что дары были слишком хороши, непорочны и целомудренны, и потому, мол, неживые слуги Аида явились из недр оборотного бытия, дабы самим доставить подношение к куда более могущественному алтарю. Никто из них ещё вчера не мог себе и представить — даже в мыслях — что сегодняшний день принесёт им такое удовлетворение!..
А в пещере вовсю хозяйничали готы. Подавленная произволом и святотатством гостей старуха сидела в углу и нервно поглаживала головёнку едва сдерживавшего слёзы мальчика. Вырванная из лап палачей троица привыкала к мысли, что спасена, и благодарность за избавление хорошо проступала на их порозовевших лицах.
К большой удаче «призраков» юноша и девушки изъяснялись на языке, чрезвычайно похожем на готский. Свободные теперь молодые люди охотно рассказали, где проживает их племя, где стойбище палачей, куда надо следовать, чтобы отыскать царя язигов Густава, кой и требовался Роскилду.
Теперь у отряда, кроме утомительного подкарауливания язигов на требище, появился другой вариант. Благодарные спасённые с непритворным рвением согласились провести готов к истоку реки Марош, держась берегов которой искатели прямо попадали во владения народа, некогда обитавшего в Причерноморье.
Не простившись с хранителями заповедного местечка, увеличившийся отряд двинулся в дорогу немедленно. Старуха желчно шепнула парнишке: «Эти демоны перевернут мир вверх дном...»
Тропинки и дорожки пронизывали лесистую, овражистую местность. Вскоре теснины стали мешаться с настоящими горами. Через день-полтора пути готы уже кружили по замысловатому серпантину горных троп. Всюду была слышна деятельность людей, но встреч с ними, к счастью, не случилось. Наверное, благодаря немалой численности вооружённого отряда.
Ещё через день, советуясь меж собой, определяли, по какому из множества горных ручейков надо идти, чтобы выйти к цели. Множество источников поглощались песчаником ли, расселинами ли, куда стекал поток, пропадая. Прыгая по каменистым склонам, старались влечься к западу. И не просчитались.
На Мароше, кой в верховьях был узенькой водной стрелкой, сразу натолкнулись на селение. Горцы встретили пришельцев недружелюбно — аборигены могли себе это позволить, поскольку селение простиралось далеко вниз по расширявшейся реке... Отряду пришлось ретироваться и сделать долгий обход: береглись сами и вреда от себя никому не желали.
Пришла пора расстаться с проводниками. Бореас и Лана очень сожалели о разлуке. За недолгое время совместного похода они, страдавшие по многим причинам от вынужденного одиночества, успели привыкнуть, прикипеть нежными сердцами к милым, беззащитным девушкам. С ними они шли, с ними коротали часы привалов, болтали, старательно разбирали непонятные друг другу фразы. Юношу готы звали в отряд, сулили счастье побед и долгих путешествий, но он, как и его соплеменницы, попросил отпустить их всех домой. Препятствий тому никто не чинил.
С думами об удивительной разнице меж людьми этой лесисто-горной страны, где почти нет ветров, а ночи не холодны даже в столь ранее время года, готы, окрылённые надеждой на где-то ожидающий их лучший мир, ушли вдоль реки. Понимая, что теряют время и опасаясь местных племён, они начали мастерить снасти к сплаву. Затупили не один десяток мечей, лишились поясов и ремней, исполосовали кожухи на вязки, зато вскоре плоты были спущены на воду.
