— На улице поищут да и перестанут. Уже, небось, все и разошлись по домам. Ступайте — горе нам от вас будет! — причитал хозяин, ревностно следя за тем, как задом наперёд сынишка уходит в комнату наверху. Оттуда доносился плач грудного ребёнка. Кормящая мамка вышла посмотреть, увидела приличных людей и, посчитав своё дело маленьким, вернулась к дитю.
— Уже были у нас... Чего вас ищут-то? — примешивая к любопытству проникновенное сострадание, вопросила хозяйка у не рядовых с виду пришельцев.
— Вертфаст меня мучит, а он, — Ргея кивнула на Сароса, — спасает. Нам нужно из города выйти.
Мужичок при упоминании имени боярина замялся, крякнул, потом, согнув крепкие ручищи, заявил:
— Вертфаст — человек толковый и мудрый. И нам достанется, а и вы не спасётесь — у него хватка! Со знанием всё делает... Уходите и про нас, людей бедных, молчите. А мы про вас... К нам сейчас должны прийти... Идите...
— Скажите куда — и мы уйдём, — после непродолжительного молчания решительно и очень, очень тихо ответила Ргея.
— Я их в сарайчике устрою. Коль найдут, скажем, что они в него с улицы влезли... Там городьба низко. И ход есть... А? — осторожно спросила у мужа поддавшаяся приливу сострадания женщина.
— Ну, ну! Пошёл, пошёл вон, кшыть! — раздражённо, а за одно и показывая власть, вскричал на своего сорванца мужичок. — Не знаю, не знаю... Уходите, уходите! — И сам, невероятно волнуясь и переживая, убрался в другую комнату.
— Пойдёмте, — рукой направила беглецов женщина. — Вот пыльник... Бери её на руки — я на вас наброшу... Ищут двоих — бабу и мужика, а так — не пойми что...
Как сказала, так и сделали: Ргея была подхвачена в охапку и вместе с Саросом укрыта накидкой... Кого там повела Ушана к сараю — с дороги понять нельзя было. Да и не смотрел никто.
— Сходите в дом Вертфаста, скажите всё бабке Кламении — жене его, но только ей одной! Она может нам помочь... Я думаю... Сходите?
— Ох, не знаю, — чуть не заплакала женщина, уже жалея о своей слабости.
— Сходите? Как не хочется помирать... в ярме жить! — Глаза молодицы заблестели в темноте ветхой, насквозь дырявой постройки.
— Как зовут?
— Ргея.
— Бабку ту как величать, к которой идти надо?
— Кламения. Баба Кламения... Но только ей одной!
— Тьфу, случай! Схожу... Сидите как мыши, а коли что — бегите. Про всё помалкивайте.
Сарос на них смотрел с высоты своего роста и жалел обеих. «Хорошие они», — думал он.
Когда дверь закрылась, он вдруг почувствовал, что всё это как бы не с ним происходит. Так долго он не скрывался никогда. Он спасает Ргею, прячется с нею... В этой роли ему быть не доводилось... Он вытянул меч и с силой саданул им по лежавшему на пыльном свету чурбаку. От чурбака с треском отлетела четверть и стукнулась в стену.
— Тише ты! — на греческом упрекнула Ргея. Вытянула и отбросила в сторонку трухлявую деревяшку и, сопя носиком, запрокинулась на развал поленицы, закрыла глаза, пождала губы.
Озлилась на всех и всё! Сильный озноб внезапно охватил её, ей сделалось невыносимо мерзко от самой себя. Всё внутри неё казалось гадким и скверным. Уныние, от которого не суждено больше никогда избавиться (так думала Ргея), и тёмный дровяной сарай, и ничего не понимающий человек рядом, и поимка их, коя всего-навсего лишь отсрочена, лишь подтверждали её мучительное представление о будущности.
Сарос молчал, спокойно смотрел в щель на дорогу, к Ргее старался не поворачиваться. Его лицо можно было увидеть только когда он переходил к другим щёлкам. Ргея тогда бросала взгляд на него. Можно было подумать, что ему нет никакой разницы, что произойдёт далее. Ргею немного успокаивало полное отсутствие страха на его лице. Да, он выглядел растрёпанным, озабоченным и осунувшимся, он ни сном, ни духом не ведал, о чём говорилось только что в доме, чего просила у Ушаны Ргея... Беду приносит — высказалась здешняя хозяйка... Нет — просто он готов к последней схватке, к смерти, к счастливому излиянию ярости, кое встретишь лишь у дикарей!.. Немилость Сароса немного умалилась. Тонкие его губы под длинным носом выдавали напряжение ума и воли, разлёт бровей — непоколебимость, присущую избранным... Ргее захотелось коснуться его руки, сжать её, укусить, погладить, прижаться к ней, почувствовать через её тепло загадку сего человека.
