Ещё разок сверху осмотрев завал, бравые дружинники, шутя и приговаривая, подтолкнули вперёд низкорослого, ушлого паренька, потом, кряхтя, полезли и сами. Переспрашивали друг друга, кто и что видит, назад кричали, чтобы оставшиеся оцепили всё большущее нагромождение.
Окружив завал, дружинники следили за внутренними лабиринтами. Оттуда слышалась брань — мешала ратникам собственная неповоротливость, обилие щекотливой пыли, расстраивала безлюдная пустота и безуспешные усилия. Вылезшие трое, отыскав сносно освещённое место, обратились к находкам четвёртого лазутчика. Тот хвастал серебряной драхмой, но больше внимания привлекла чёрная, с обшарпанной лакировкой аграфа...
— Они здесь! — торжественно рыкнул Вертфаст, в кулаке возле лица сжимая вожделенную брошь. — Что ещё? Искать! — глядя куда-то себе подмышку, рявкнул он.
* * *
Беглецы, с ужасом слушая приближающиеся задорные голоса ловцов, поняв, что очень скоро усердные дружинники сунутся и к ним, стали выбираться из убежища. Искатели обложили их отовсюду, и всё равно Сарос и Ргея поползли из завала, не тщась особыми надеждами на спасение.
Один досужий кметь старался больше всех — сейчас он ходил прямо над их головами. На счастье он не прекращал разговаривать с приятелями и шорох снизу, издаваемый полами длинной накидки Ргеи при их соприкосновении с песком и камешками, мог и не услышать.
Гот с обнажённым мечом близился к открытому месту, готовый к столкновению. Но, выбравшись, Сарос и Ргея поняли, что искатели в сей миг все отошли куда-то в противоположный конец, откуда их голосов и слышно не было. Туда друзьям кричал досужий кметь, ему отвечали, он обижался и оговаривался ещё злее и громче... Беглецы встали в полный рост и вышли из здания — временного пристанища, где всю осень от снующих людей не было проходу.
Счастливый случай! Будто провидение богов отвело на этот раз лапы поимщиков, и преследуемая парочка, склонив лица, удалилась в полный народа переулок. Спокойствие и неспешная ходьба двух вполне обычных людей мало у кого вызвали подозрение. Кто-то, слышавший разговоры об укрывающихся мужчине и женщине, был готов указать на них, но на него шикнули, и он осёкся. Вовсе не потому, что не хотел помочь дружинникам — просто лица мужчины и женщины были благородны и красивы, волосы белы, одежды богаты: таких не ловят, такие не проказничают...
Но идти беднягам было некуда. Задержись они хоть немного времени на улице, и их узнают ловцы и схватят...
Дома вокруг стояли солидные, говоря о достатке владельцев. Людишки тут хорошо информированы о последних новостях... Всё равно Ргея, пошатываясь от страха и усталости, потянула Сароса к подъезду одного из строений.
Риск? Несомненно... Но выбора не оставалось.
Покинув увлечённую своими заботами толпу, Ргея и Сарос вошли в калитку, размеренно, будто гости какие, пересекли реденький палисадник, открыли скрипучую входную дверь. Подросток, встретивший незнакомцев, вызвал мать. Та долго всматривалась в них, потом со строгостью спросила:
— Кто вы? — И сообразила: они! — те, кого ищут!
Сарос вернулся к только что затворенной двери, замер, будто ожидая по горячим следам погоню. Ргея поклонилась и обратила к женщине холодное лицо — умолять и заискивать ей уже осточертело.
— Спасите. Нас ищет полгорода, — проговорила она.
— Дык, почему же к нам-то? Боги, боги! Шли бы к кому-то ещё! — голос хозяйки клокотал досадой. Позади неё, не торопясь выходить, выглядывал из-за угла, щурясь, полный мужичок.
— Идите, идите на улицу — беду нам в дом не несите! Вы нас не видели, а мы вас! — нерешительно пропыхтел он.
— Нас обязательно убьют, если обнаружат, — сказала Ргея просто и незатейливо. — Нам бы до темна — ночью облавы не так лихи.
— Куда пострел наш запропастился? — спросил у жены мужичок, боясь, что неугомонный сынок уже всем на улице растрепал о двух беглецах.
— Я здесь сижу, — из полумрака уголка для обуви отозвался тот самый пострел.
— А ну, кшыть наверх! Мы дядю с тётей провожаем, да! — чуть выступил из-за угла папаша.
Ргея, сложив руки перед животом, упорно смотрела на хозяйку. Сарос встал при дверях вполоборота и в сём положении вовсе не выглядел так грозно, как обычно. Он на шаг отступил от двери, осмотрел всё вокруг и опять в ожидании уставился на порог, всё думая — вот-вот кто-нибудь нагрянет.
