- Не бойся, - прошептала Аня. – Я тебя не обижу.
***
Через неделю она переехала ко мне, хотя мы даже ни разу не поцеловались. Обе ощущали, как сильно нас тянет друг к другу, но я не спешила, а она не давила. Просто жили вместе. Аня уходила после обеда, возвращалась поздно ночью, долго курила и играла на гитаре, на кухне. Утром, проспав часов до 11, рассказывала, как прошел концерт в очередном кабаке.
Я решилась, когда она заявила, что больше так не может, не железная, съезжает и надеется никогда меня больше не увидеть. Для меня это был эксперимент, в голове мелькало: «Все в жизни надо попробовать». Я коснулась губами ее губ, а вот что было дальше - не помню.
Она все также пропадала по вечерам, но уже не сидела на кухне, вернувшись домой. Я налетала на нее со всей дурной горячностью молодой ненасытной девчонки, она отвечала не менее страстно. Я вообще не вспоминала об учебе. Забыла и о тете, которая однажды появилась на пороге и стала свидетельницей весьма недвусмысленной сцены.
Аня была тут же изгнана, а я сбежала, когда поняла, что мне не удастся вымолить у тети обещание не рассказывать о нас маме. Пришлось порвать все связи с семьей, потому что понимала: как только меня найдут, шансов остаться с любимой не будет.
***
Мы были вместе три месяца, жили на съемной квартире. И однажды утром она сказала:
- Завтра ты уезжаешь в Америку, к родителям.
Не обращая внимания на мои судорожные рыдания, пыталась объяснить, что с ней у меня нет будущего. Я не учусь, не работаю, вообще ничего не делаю. Она не может смотреть на то, как я мучаюсь из-за ссоры с родителями и тетей, самыми близкими для меня людьми.
- Я очень тебя люблю, но я не хочу сломать твою жизнь. Кем ты станешь со мной – домохозяйкой?! Если ты не уедешь, я все равно уйду.
Мы спорили до вечера, но она держалась стойко. Не подпускала меня к себе, в сотый раз повторяла одно и то же о том, что мне всего 16 лет, и я не должна закрываться от мира. У меня не было выбора - я сдалась. Вместо ночи любви была ночь слез и прощаний. Она просила только об одном: уйти, не оглядываясь, и не искать встреч, не звонить, не писать, чтобы наша боль не оказалась напрасной.
Уходя, я по-детски мстительно укусила ее до крови за губу и от души хлопнула дверью.
***
Возвращение в «отчий дом» прошло без проблем. Родители были рады и даже ни о чем не спрашивали. Тетя, как выяснилось, ничего им не рассказала. Я сама призналась маме, когда она в очередной раз застала меня тупо глядящей в потолок. На удивление, скандала не произошло. Возможно, потому, что все осталось в прошлом.
Я выжимала из себя любовь к Ане изнурительными пробежками и заплывами в бассейне, тренировками на катке. Хотелось плавать в океане, но отец пригрозил посадить под замок, если еще раз увидит за буйками. Мама взяла отпуск и не отходила от меня ни на шаг.
Я окончила американскую школу, поступила в колледж, подрабатывала тренером. Жизнь понеслась галопом. Я стерла Аню из памяти и сердца. И даже во снах она больше не приходила.
***
И вот мне уже 36. За плечами два серьезных романа и несколько несерьезных. Ни один из них не привел к браку или рождению детей. Отношений с женщинами у меня больше никогда не было. В Москве бывала наездами, навещая тетю. Но, когда получила приглашение поработать в России, вернулась.
Однажды в супермаркете случайно встретила Аню. Сразу поняла: она. 20 лет прошло, а сердце вновь прыгнуло в горло. Я встретилась с ней глазами, бросила тележку и… сбежала.
Она снова нашла меня. На этот раз обошлось без цветов и даже без слов: мы просто набросились друг на друга. Аня рассказала о себе: поет в какой-то популярной по московским меркам группе, есть маленький сын, живет с подругой. Слушая мою историю, не скрывала облегчения от того, что два десятка лет поступила правильно. Я состоялась как тренер, а что с личной жизнью не сложилось – так это не редкость.
- Когда мы увидимся снова?
Она грустно улыбнулась:
- Прощай, - и погладила жесткими подушечками по щеке.
