Корреспондент газеты крикнул: "Правильно!" и захлопал. Аплодировали дяде Мише и другие. Первые аплодисменты на этом деловом совещании. Ими совещание и закончилось.
- Что ж, Юрчонок, надо начинать! - сказал Илья Андреевич, когда они вышли из яхт-клуба.
- Надо. Только у меня еще одна мысль есть.
- Хорошие мысли поддерживаются. Ты сам сегодня убедился... Какая?..
- Опять-таки все будет зависеть от директора. Хочу просить отпуск.
- Чтобы начать строить яхту и на это убить отпускное время? Устанешь без отдыха. Не забывай, у тебя еще институт!
- Это меня не беспокоит. В институте теперь только специальные предметы. Кроме того, есть особое отпускное время. А из очередного я пол-отпуска буду строить. Начало постройки, конечно, самое трудное дело. А пол-отпуска - на поездку в Ленинград и в Прибалтику. Хочу посмотреть самые лучшие иностранные яхты и наше яхтенное строительство. Словом, за опытом! Это полезно и необходимо!
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Из Ленинграда Юрий возвращался самолетом. О дне прилета он телеграммой сообщил только Клавдию Малыгину.
В Ленинграде и в портовых городах Прибалтики он побывал в яхт-клубах, внимательно осматривал прославленные на международных парусных регатах импортные и отечественные яхты. Многие из них ему приходилось видеть и раньше. Но тогда он только любовался ими как яхтсмен-гонщик. Теперь он смотрел на них как строитель, пытаясь выведать тайну их стремительного хода и маневренности. Но гордые и независимые яхты-рекордсменки не откровенничали, словно пристроженные их творцами-строителями и хозяевами-рулевыми. "Смотри, любуйся, - как бы задорно говорили они и даже посмеивались, особенно когда поднимали паруса, - но все равно ты ничего о нас не узнаешь!"
Узнать что-нибудь, особенно когда яхты на плаву, очень трудно. Яхта как яхта, с изумительной отделкой, с глазированным блеском краски, с музыкальной точностью настроенными струнами такелажа. Красавица радует глаз и помалкивает, кокетничает. А захватит в паруса ветер - сердце рвется за ней. Столько в ее все ускоряющемся крылатом движении красоты и свободы.
Несколько дней Юрий провел в цехах экспериментальной судоверфи. Для него, рабочего-судостроителя, все здесь было и знакомым, и в то же время новым. Конечно, свою верфь Юрию было даже трудно сравнивать с прибалтийской, недаром она и называлась экспериментальной. Поражала и радовала механизация почти всего судостроения. Несколько дней провел Юрий там, но они оказались щедрыми и счастливыми для него, жаждущего познаний в яхтостроении.
Юрий разговаривал с рабочими, бригадирами, инженерами, смотрел чертежи, модели, макеты, строящиеся яхты. Когда он упоминал о том, что впервые собирается построить яхту класса "Дракон", никто на верфи не удивлялся.
- А почему вы хотите строить именно класса "Дракон"? - спросил один из инженеров.
- На яхте этого класса я участвую в гонках. Уже привык к "Дракону" и люблю его.
- Яхту для гонок? - инженер задумался. Помолчав, вдруг сказал: - Это сложнее! Но попробуйте, может быть, и получится. Многое зависят от расчетов, от умения, но кое-что и от счастья. Иногда спустишь на воду две, казалось бы, совершенно одинаковые яхты - и строились они одновременно, и материалы затрачены одни и те же - и вот одна, счастливая, пойдет - дух захватывает, а другая под такими же парусами не дает ходу, и маневренность отвратительная. Это так у рыбаков бывает. Сидят двое почти рядом. Один вытаскивает рыбку за рыбкой, а другой и клева не видит.
- Вы думаете, дело в счастье? - улыбнулся Юрий. - А может быть, дело в рыбаках, в опыте, в наживке?..
- Не берусь объяснить, но вот так бывает, - сказал инженер к попрощался. Все-таки попробуйте! Желаю успеха!
Отойдя на несколько шагов, он неожиданно обернулся.
- У нас были яхты, построенные во дворе простым плотничьим и столярным инструментом. И они участвовали в больших соревнованиях. Больше того, призерами на них рулевые выходили.
Сейчас, в самолете, Юрий вспомнил этого инженера с экспериментальной судоверфи. Странный какой-то инженер, даже суеверный, верящий в случайное счастье, хотя на верфи о нем отзываются как о крупном специалисте-судостроителе. А о яхтах, построенных во дворе простым ручным инструментом, он хорошо говорил. Его слова воодушевили Юрия. Значит, можно! Впрочем, это уже подтверждал старый мастер-самоучка, дедушка Андрей Рябов, подтверждал своей практикой, опытом, любовью к делу.
