Так. Судя по тому, что мои волосы высохли, а сквозь полог пробивается свет, уже утро. Неужели я проснулась раньше Северного князя? Ну-ну.
Я приподнялась на локте, внимательно глядя на спящего Ксиля. До чего хорош, мерзавец… Не удержавшись, я коснулась пальцами бледных губ. Выражение его лица неуловимо изменилось, чуть дрогнули веки… Он что-то пробормотал на древнем шелестящем наречии и улыбнулся во сне.
«Странно, – думала я, осторожно скользя ладонью по нежной коже, – всего за каких-то десять дней он вошел в мою жизнь прочнее, чем другие за годы. А ведь не сделал мне ничего хорошего. Ворвался, не спросив, разрушил, что смог, и поселился на руинах. А когда-нибудь он так же внезапно уйдет… если я переживу сегодняшний день, то тот – вряд ли…»
Задумчиво приводя в порядок его встрепанную шевелюру, я чуть не упустила момент, когда дыхание князя участилось и кожа потеплела. Быстро отдернув ладонь, я придала своему лицу невинное выражение и отстранилась. Максимилиан протестующе напряг руки, не желая меня отпускать, чуть слышно прошептал несколько слов, в которых чудесным образом сочеталась жалобная мольба и властный приказ… и сел, резко распахнув глаза. Зрачки были так расширены, что радужка превратилась в тонкий синий ободок. Несколько секунд Ксиль внимательно смотрел на меня, постепенно осознавая, где находится, и заливаясь краской. Глядя на беспорядочно разметавшиеся по плечам темные пряди, виноватые глаза и пламенеющие щеки, я не смогла удержаться от торжествующего смешка, чем, кажется, смутила его еще больше. Впрочем, муки совести мне не грозили: пусть побудет на моем месте. Ему полезно.
– Ты давно проснулась? – спросил он хриплым спросонья голосом.
Я мстительно потянула паузу, но быстро сжалилась:
– Довольно давно. Вот уж не думала, что когда-нибудь проснусь раньше тебя.
У князя непроизвольно вырвался вздох облегчения.
– Значит, ты не видела… – Он осекся.
– Что не видела? – поинтересовалась я.
– Так… сон приснился, – уклончиво ответил Максимилиан, машинально облизывая губы. Я выразительно выгнула бровь. – Будешь вредничать, я не только расскажу, но и покажу, – пригрозил мне князь. Я не устояла и рассмеялась. Максимилиан тоже – спустя секунду и один наигранно-хмурый взгляд.
– Знаешь, Найта, а я никогда никому не показывал свои сны, – внезапно поделился он. – Только Тантаэ. Очень давно. – Он помолчал. – Наверное, я сошел с ума…
– Не буду спорить, – покладисто согласилась я. – Только вот, по-моему, это случилось немного пораньше… Примерно три тысячи шестьсот лет назад.
– Три тысячи шестьсот девяносто семь, если быть точным. Ты же намекаешь на день моего рождения? – беспечно поинтересовался Ксиль, машинально накручивая на палец прядь моих волос. Я многозначительно кашлянула, и Максимилиан послушно отдернул руку.
– Значит, скоро юбилей? Пригласишь на праздник? – Бездна, что я такое несу!
– Приглашу, – неожиданно грустно отозвался князь. – Если доживу… – чуть слышный шепот.
– Что?!
– Ничего. Вставай, пора завтракать и отправляться, день будет трудным. – Он торопливо раскрыл полог и выскользнул наружу, подавая мне руку.
Вскоре «кокон» был свернут, а мы с Максимилианом стояли на твердой земле, честно разделив обязанности: он возился с костром и завтраком, я приводила себя в порядок. Правда, через некоторое время к общественно полезным делам пришлось подключиться и мне: пошел мелкий дождь, и я обеспечила магический «зонтик».
– Погода испортилась, – невнятно заметил князь. Его бесшабашная веселость уступила место глубокой задумчивости. На мои вопросы он отвечал односложно и путался в словах, а если заговаривал сам – замолкал на середине фразы или глотал окончания. Совесть мучит?
– Скоро еще больше испортится, – вздохнула я, глядя на хмурое небо. – Ливень гарантирую, а то и бурю с громом и молниями.
Максимилиан не ответил. Некоторое время он сидел, не двигаясь, а потом залпом допил травяной настой, заменявший нам чай, и начал собираться.
– Идем. Сегодня нам предстоит длинный путь.
И, похоже, не самый приятный, подумала я, но промолчала. Мой последний день явно не задался.
