Попытка уговорить эту рыжую энтузиастку смилостивиться и дать мне поспать еще хотя бы несколько часов с треском провалилась. Меня растолкали, вручили новое платье – довольно скромное, с длинными рукавами и неприметного синего цвета, пожаловались на жестокую жизнь, потом снова растолкали и опять пожаловались.
Стало ясно, что выгнать Элани не получится. Пришлось вставать и одеваться. Впрочем, злиться на нее, такую дружелюбную и открытую, не получалось. А недовольного ворчания певица, несмотря на тонкий слух, не заметила.
Терпкий запах кофе окончательно разогнал тучи в моей душе, и я почти с удовольствием отвечала на вопросы Элани. Жаль только, что та уже позавтракала и могла позволить себе целиком сосредоточиться на беседе, не отвлекаясь на мелочи вроде маленьких поджаренных бутербродов и воздушных пирожных.
– …Нет, Элани, он меня никуда силой не тащил, – в десятый, кажется, раз за утро «прикрыла» я князя. – Просто все время получалось так, что с ним было выгоднее и безопаснее, чем без него.
– Запугивал, что ли? – лениво осведомилась она, цепляя одно из пирожных.
Я представила себе Ксиля, поставившего себе целью меня запугать, и содрогнулась. Если он сдуру такие вещи творил, что меня потом только регены и спасли, то что же можно сделать умышленно…
– К счастью, нет. Просто Ксиль, несмотря на всю свою неуравновешенность, как бы это сказать… надежный, что ли. – Я задумчиво опустила ресницы, вспоминая странное ощущение, которое возникало у меня рядом с Максимилианом. Сильный, древний, самоуверенный… – К тому же сначала у меня был шок после инициации и побега из Зеленого. А после скитаний по аллийскому дворцу я стала нуждаться в Ксиле и доверять ему.
– Какому еще дворцу? – оживилась моя собеседница, прекращая крошить пирожное. Лучше бы мне дала, честное слово. Я бы не отказалась.
– Подземному.
– А как вы туда попали?
– Не мы, а я, – пришлось поправить Элани. Она одарила меня таким взглядом, что сразу стало понятно, что отделаться парой-тройкой фраз не удастся. Плакал мой завтрак… Точнее, его остатки. – Мы решили сделать привал и вышли на очень красивую поляну. Цветов – море, запах такой, что голова кружится… Докружились до того, что не заметили сторожевых змей. Максимилиан меня спас, но сам попался. Его парализовало, а я перепугалась до полусмерти. Начала метаться по поляне и провалилась в подземелье. Проблуждала два дня, не меньше, а потом князь нашел меня и вытащил оттуда.
– Большое, видать, было подземелье? – В голосе Элани было столько искреннего интереса, что я не смогла устоять и со вкусом пустилась в повествование:
– Большое – не то слово! Вот слушай…
Добрых полтора часа у меня ушло на живописание подробностей подземных скитаний. Под конец даже голос немного сел. Элани принесла еще кофе, и я, воспользовавшись паузой, уткнулась в исходящую ароматным паром чашку.
– А ты ничего не выдумала?
Во взгляде певицы смешалось восхищение и недоверие – самый лестный коктейль для любого рассказчика, который только можно представить. Наверное, мы с Хэлом на Дэриэлла смотрели точно так же.
– Все – чистая правда! – подтвердила я и добавила немного хвастливо: – А если не веришь, могу показать и книгу, и шкатулку с кольцами.
Элани с готовностью вскочила с диванчика:
– Идем! А где они?
– В моей старой комнате, – машинально ответила я и испуганно прикусила язык.
– Ты переезжала? – с недоумением оглянулась Элани.
– Нет, просто… – Я смутилась. Не говорить же ей, что эта ночевка в покоях князя – не единичный случай. Наверняка поймет неправильно. – В общем, идем.
Как ни странно, но дорогу к тому особняку, в котором меня первоначально поселили, я нашла довольно быстро. Там все осталось без изменений – ворох платьев, открытое настежь окно… И, конечно, мой распотрошенный рюкзак. Книгой Элани не заинтересовалась – аллийского она не знала, да и сказки ей были безразличны, а вот от колец надолго впала в ступор.
Можно начать хотя бы с того, что Элани не смогла дотронуться ни до одного из них. Я попыталась снять свое, чтобы дать ей померить, но, к моему удивлению, колечко так и осталось сверкать на пальце, а в моих руках оказался серебристый комочек, который на наших глазах превратился еще в одно кольцо – копию моего, только без камня.
