– Покупаю у тебя пиво и все, что есть в фургоне.
– Никак нельзя, хозяин Зе, наберитесь терпения. Товар должен быть доставлен по назначению.
– Но я покупаю. Не можешь же ты отказаться продать мне то, что везешь. Если не продашь, здесь у меня в гостях сеньор лейтенант и председатель муниципальной палаты, скажу им, что ты спекулянт, и ты влипнешь в историю.
– Вы поймите, хозяин Зе, – ноет старик.
– Ничего не хочу понимать. Если боишься, что Аугусто тебя выгонит, я это улажу, все улажу, – даже предоставлю тебе работу в гараже, если понадобится.
Сам не слышит, что говорит, уже не знает удержу. Достает бумажник, вынимает две ассигнации по конто каждая, сует старику. Впихнуть бы их ему в глотку!
– Скажи хозяину, я все покупаю: напитки, фургон и лошадь. Завтра рассчитаемся.
– Никак нельзя, хозяин Зе, вы меня губите, ваша милость.
Губите старого человека.
Кучер пытается его разжалобить, но, видя, что сетованиями Зе Мигела не проймешь, дает волю гневу, размахивает руками, кричит; а Зе Мигел, посвистывая, ведет себе лошаденку за поводья. И думает при этом, что везенье всегда на его стороне, он всегда добивается того, чего хочет.
Но тут же вспоминает про голубой фургон с желтыми полосками, в котором вторично встретился со смертью. Видит лошадь, что мчится во весь опор, в глазах ужас, грива разметалась по ветру, дед стоит, натянув поводья, расставил ноги, пытаясь удержать равновесие, деревья проносятся мимо смертельным галопом, их с дедом обволокла туча пыли, поднявшаяся из-под подков и словно вызванная их звоном. Антонио Шестипалый бормотал: «Не бойся, внучек, не бойся»; он схватил деда за руку, хотел закричать, но сдержался; а потом поворот, ошалевшая лошадь выносит фургон на кривую поворота, толчок – и Зе Мигела выбросило в тучу пыли, словно лоскут, словно жалкий лоскут, ужас в глазах деда, дед попытался перехватить Зе Мигела на лету, отвлекся, да, одного мгновения было достаточно – того, когда дед захотел увидеть, что случилось с мальцом; и сразу же грохот столкновения, ржание лошади, а Зе Мигел бежит вперед по дороге с криками и плачем.
Зе Мигел кричит старику, который все не отстает:
– Не действуй мне на нервы!
– Это же.грабеж, хозяин Зе! – бормочет кучер, пытаясь удержать фургон за оглоблю.
– Еще одно твое слово, еще один шаг…
Зе Мигел перехватывает хлыст за рукоять, и ремень свистит над самой головой кучера.
– Я тебе всю физиономию исхлещу, сукин сын! Вскакивает на облучок, яростно хлещет лошаденку, чтобы
пустилась галопом – то ли ему хочется напугать ее, то ли поторжественнее въехать во двор, где его уже ожидают друзья. Доктор Карвальо до О комментирует:
– Сущий бедуин: всегда добивается того, чего хочет.
– Иногда он внушает страх, – говорит кто-то.
Отдуваясь после подъема, клячонка потверже упирается задними копытами, старается выполнять все, чего требует понукающий ее жесткий голос; напрягается вся, от запененной морды до подколенок, но ослабевшие мышцы отказывают ей; она тяжело дышит на ходу, опускает беспокойную морду, на передних коленях язвы от падений. Лошаденка переступает трудно, поводя исхлестанным крупом.
Въехав во двор, Зе Мигел бьет клячу рукояткой хлыста; измученная) тварь шире вскидывает копыта, идет быстрее, хотя вся покрылась мылом и чихает.
– Прямо тебе мерин! – острит Мануэл Педро во всю глотку.
– Была бы кляча твоя, я купил бы ее для боя быков, – не отстает от брата Жозе Луис, о коем всем известно, что он опрометью бежал с арены, когда из загона на него вышел бычище с лировидными рогами. – Честное слово, Зе!
– Так она моя и есть. Удивляйтесь, сколько хотите, но кляча моя. Я купил все: фургон, одра и напитки.
Зе Мигел, держа шляпу в руках, поворачивается к лейтенанту:
– Вот вам пиво, мой лейтенант. В этом доме вы хозяин.
– Превосходно! Превосходно! – аплодирует адвокат, любитель фадо.
– Продаю одра и фургон тому, кто дает больше. Открываю аукцион: пятьсот мильрейсов. Вырученные деньги пойдут в пользу бедных и будут переданы в муниципальную палату.
– Спасибо, Зе Мигел! – вступает доктор Карвальо до О. – Вы человек достойный.
Зе Мигел приказывает управляющему выгрузить ящики; полит расставить их вокруг стола, чтобы его друзьям не пришлось утруждаться. Затем объясняет сотрапезникам, как будет проходить аукцион: он начнет с пятисот мильрейсов, а затем цена пойдет на понижение, как на рыбном привозе; кто захочет купить, должен только сказать «беру».
