На шум то ли стрельбы, то ли еще работающего дизеля тепловоза привлеклась пара руберов.
– Вот теперь пора валить, – сказал Дед.
Они проползли к тепловозу и под крики, выстрелы и рев, доносившиеся с хвоста поезда, под прикрытием локомотива покинули поле боя.
– Может, загасить этих? – спросил Дед. – Горошин наберем, а может, и жемчужину.
– Пригодятся еще выстрелы, – ответил Локи. – Идем, идем.
Некоторое время протопали пешком, пока не набрели на полустанок. Светало. Утренняя тишина покрывала все, лишь шаги гулко звучали среди цистерн. За вагонами в тупичке запряталась дрезина. Бак оказался пустым. Побродили вокруг, нашли брошенный автомобиль с полной канистрой.
Погрузились, завели мотор. «Тунду-ун-тунд-ун» – позвякивали стыки рельс.
– Повезет – глядишь, и до Янова доедем, – произнес Хром.
– А не повезет – снова пешком топать, – ответил Локи.
– И хорошо, если не по болоту, – добавил Кобол.
– Да и по болоту чего? Тоже пройдем, – вставил реплику и Дед.
– Только вот не очень хочется. – Грог тоже высказал свое мнение.
Проносились сваленные в груды старые, уже прогнившие шпалы. Где-то валялись опрокинутые цистерны. Затормозили. Дальше путь был разрушен. Продолжения не было. Неужели так кластер криво сшился с соседним?
Спустились с насыпи. Все утопало в зелени. Только отвод железной дороги да старые телеграфные столбы вторгались в гармонию цветущей природы.
Сделали привал. Решили отоспаться днем, чтобы ночью идти дальше. По крайней мере, в Зону лучше войти ночью.
Вечером двинулись в путь. По мосту перебрались через реку. Чуть поодаль впадала маленькая грязная речушка. Пошли вдоль. Выше по течению русло становилось шире, образуя маленькое грязное озерцо. Из бетона были сложены портал и пороги, с которых водопадом с шумом лился речной поток. Внизу в воде ржавел старый остов «Москвича». А рядом, следуя изгибам дороги, тянулись ржавые трубы. Мост пересекал речушку. «Голубиный лог», – красовалась надпись дорожного указателя.
Вошли в молодой сосновый лес. Привычные сосенки сменились странно закрученными у корня. Каждое дерево делало изгиб – иногда подковой, иногда полную петлю, и дальше росло вверх, как ни в чем не бывало.
– Вот радиация их покорежила! – удивленно заметил Кобол.
– Фон нормальный. Скорее всего, их специально так искривили, чтобы ножки кресел да роялей изготавливать, – предположил Хром.
На опушке, казалось, вросли в землю остов вертолета и проржавевший легкомоторный самолет. А дальше, за колючей проволокой, высился белый куб здания с башенкой, венчаемой ржавым куполом. За нею – недостроенная градирня, пока еще в виде сетки арматуры. За градирней – по ходу дела, тоже в зачаточном состоянии, – заделы под второй блок и градирню.
– Это наша станция? – спросил Кобол.
– Нет, – ответил Хром. – Всего лишь атомная станция теплоснабжения. Видите трубы? К городу. Должна была покрыть дефицит теплоснабжения и горячей воды. После Чернобыльской аварии много таких осталось, недостроенных. Боялись нового Чернобыля. А вообще, легенда была, что один из местных – то ли во сне, то ли наяву – спустился в овраг рядом, а там – зеленый шар.
– Исполнитель желаний? – спросил Дед.
– И ты читал Стругацких? – удивился Хром.
– А то!
– Нет, просто шар. НЛО. И смотрит он на шар, оторваться не может. И показывают, как по монитору, сначала Чернобыльскую аварию, потом – работающую станцию, а потом – аварию уже на ней. Проснулся и побежал в Городскую Думу.
– И как, послушали?
– Послушали. Прекратили стройку.
– Я бы взашей его погнал, – ответил Дед. – Нечего мешать народным стройкам!
– Может быть, и правильно. Теперь переплачивают за уголь. А речушка от ТЭЦ течет. Сбросный канал теплых вод.
– Знаешь этот город?
– Бывал.
Стремительно темнело.
– Скоро нас ждет тридцатка, – пояснил Хром. – Минуем колючку – и мы уже в Зоне.
Но вместо леса тянулось поле. Стремительно вечерело. В вышине виднелись аэростаты заграждения.
– Что за хрень?! – удивился Хром.
– Я думал, ты знаешь, куда нас ведешь, – заметил Кобол.
– И я так думал. Но что-то здесь не так.
Они шли, хлюпая грязью.
– Стойте. Не двигайтесь! – послышалось откуда-то сверху. Все замерли.
