– Что случилось? – окликнул Хром товарищей, идущих за ним.
– Я хотел спросить у тебя, – ответил Кобол.
– Зачем ты нам сказал не двигаться? – спросил Дед.
– Это был не я, – ответил Хром.
Продолжили путь.
Солнце село за горизонтом. На аэростатах зажглись прожекторы. Снопы света принялись прочесывать периметр, который товарищи пытались преодолеть. Как только луч удалялся, продолжали путь, когда же возвращался – замирали, падали в грязь, лишь бы сверху или с какой-нибудь башни не раздалась пулеметная очередь.
Сверху послышался голос. Кто-то из них все-таки сумел попасть в поле зрения аэростата.
– Стойте! Остановитесь! Срочно покиньте Зону! Нахождение в Зоне опасно для вашей жизни!
Зажглись столбы, на каждом из которых красными лампочками были сложены стрелки, указывающие назад.
Товарищи аккуратно продолжили путь.
– Стойте! Не двигайтесь! Покиньте зону! Следуйте в направлении санитарного кордона в направлении, указанном маяками!
«Это он о стрелках, что ли?» – подумал Хром.
– Стойте! Остановитесь. Срочно покиньте Зону! Нахождение в Зоне опасно для вашей жизни!
Это была запись. Автоматизированная запись проигрывала аудиосообщение, когда детекторы обнаруживали движение. Система, похоже, была полностью автоматическая. Все равно приходилось проявлять меры предосторожности. Быть расстрелянным с вышки каким-нибудь зазевавшимся солдатом совсем не хотелось никому, даже Грогу.
Наконец, добрались до колючки. Абсолютно свежая.
– И всегда так? – спросили товарищи у Хрома.
– Нет, видимо, новая версия Зоны. И даже, кажется, более свежая. Может быть под напряжением или сигнализацией.
Кобол достал оборудование, прицепил крокодил мультиметра на проволоку, другой заземлил.
– Напряжения нет.
– А сигнализация?
– Тоже нет.
Ножницами по металлу разрезали проволоку, и путь был свободен.
Над самой зоной аэростатов не было. И почему в записи Зоной назван «предбанник», непонятно. Но товарищей приободряло то, что никаких охранников пока не встречалось. Но это не повод расслабляться.
Всю ночь топали.
– Ну что, Сталкер, когда фон начнется повышаться? – то и дело спрашивали Хрома.
И если сначала различия по сравнению с привычным фоновым казались незначительными, постепенно уровень стал расти. Тридцать микрорентген в час. Пятьдесят… Восемьдесят…
– Западный след, – пояснил Хром.
Брели долго. Шли по просеке ЛЭП через лес. Дорогу преградило болото. Попытка обойти успехом не увенчалась. Из опавших веток настелили гать, перешли, затем – еще. Так, по самопальной тропинке, и перебрались, благо, тонуть, как в прошлый раз, не пришлось. К утру показалась еще одна колючая проволока.
– Нам туда? – спросил Грог.
– Нет, – ответил Хром. – Это кладбище техники.
Автомобили, пожарные машины, мотоциклы, ИМРы, БТРы, вертолеты стояли здесь.
– Все свежее! – с удивлением выдохнул Хром. – Или и впрямь петля времени, как в «Пикнике», или здесь авария случилась не так давно.
– И что с того? – спросил Локи.
– Риск переоблучиться у нас возрастает, вот что! – ответил Хром.
Но делать нечего, пошли дальше.
Подобрались к Припяти.
– Не узнаю я город, – сказал Хром.
Стекла в домах целые, улицы еще не заполнились порослью кустарника и деревьев. Колеса с желтыми кабинками как не бывало. Город – словно свеженький, только отсутствие освещения выдавало, что уже не жилой.
Добрались до затона – точнее, до того, что раньше было затоном. Теперь там несла свои темные воды река, а на том берегу дымили градирни, подсвеченные красными огоньками, и возвышались купола, как на недостроенной станции, мимо которой прошли накануне, только ни малейшего вкрапления ржавчины!
– Купола, купола… Только крестов не хватает. Не было их здесь. – Хром, казалось, занервничал. – Эх, не зря же Эфемера предупреждала!
– Вот тебе и балала-купола! – сказал Дед.
– Ладно. Брюханов, директор ЧАЭС, собирался строить реакторы и на том берегу. В народе поговаривали, что до двенадцати блоков должны были соорудить. А на Курской, когда я сюда попал, уже строили.
Пошли к станции.
– Эх, а хороший город! – сказал Грог, и добавил: – Был.
– Что, ностальгия? – понимающе спросил Дед.
– Да. Все-таки что-то домой потянуло.
