– Хорошо.
– А если у тебя начнутся боли или надо будет стоять на ногах дольше часа, скажи, что тебе из-за твоей болезни требуются особые условия.
– Поняла. Все будет хорошо, мам, – говорю я, подталкивая маму к выходу. – Не переживай за меня.
– Я за тебя всегда переживаю, малыш, – отвечает она.
В этом-то все и дело.
Как надоело, что многие ко мне относятся так, будто отношения с Треем и моя болезнь определили мой характер, мою индивидуальность. Да, довольно долго Трей играл большую роль в моей жизни… ну, пока не начал изменять и употреблять наркотики, без которых уже не мог прожить и дня. В последние несколько месяцев я чувствовала себя рядом с ним такой одинокой, будто мы даже друзьями не были. Сначала мне не хотелось верить в то, что наши отношения изменились На самом деле это Трей изменился, а меня оставил в прошлом.
Мне нужно забыть о вине, которая мучает меня после смерти Трея. В мастерской я забываю о вине. Забываю о грусти. И мне даже кажется, что у меня появляется цель в жизни. Айза не считает меня хрупкой. Ей неважно, что я из Фремонта и что у меня проблемы со здоровьем. Мне это нравится. Тот факт, что наверху обитает Вик, лишь распаляет у меня внутри огонек, которого мне не хватало. Я уже давно не чувствовала его.
Придя в школу, я сразу направляюсь в кабинет тренера по чирлидингу и официально сообщаю ей, что ухожу из команды. Похоже, тренера это не удивляет и не расстраивает. С улыбкой она советует мне сосредоточиться на самой себе, чтобы раны затянулись быстрее.
– Я бросила чирлидинг, – говорю я Эштин, когда мы идем на первый урок.
Ее глаза округляются.
– Правда, что ли?
– Ага, – киваю я.
Моя лучшая подруга замедляет шаг.
– С тобой что-то происходит. Я это чувствую, – говорит она.
Я опускаю глаза на учебники, которые держу в руках.
– Ничего такого. Просто я пропустила слишком много тренировок, и после смерти Трея все было как-то не так. Мне были нужны перемены.
Она бросает на меня взгляд:
– Я волнуюсь за тебя.
– В этом-то все и дело. – Остановившись, я высказываю ей все, что думаю. – Эш, мне надоело, что все за меня волнуются. Будто у меня над головой собрались тучи и все пытаются дать мне зонт, чтобы я не промокла под дождем. Я задыхаюсь. – Опускаю взгляд. – Но ты вряд ли поймешь.
– Моника, это неважно, пойму я или нет. Я много раз спрашивала тебя, почему ты постоянно массируешь запястья, но ты молчишь. Ты многое скрываешь даже от меня. – Эштин пожимает плечами. – Если хочешь, я оставлю тебя в покое. Просто знай, если я тебе понадоблюсь, я рядом. Всегда.
Заглянув ей в глаза, я понимаю, что обиды у нее нет.
– Я тебя обожаю, – говорю я Эштин.
Она обнимает меня.
– Я тебя тоже. – Перед тем как уйти, она грозит мне пальцем. – Но предупреждаю: я от тебя отстану, но не навсегда. Через пару недель, если ты не придешь в себя, я поставлю палатку у твоего дома. А ты прекрасно знаешь, что я терпеть не могу жить в палатке и ненавижу насекомых. Но мне нужно будет, чтобы моя лучшая подруга наконец вернулась.
– У тебя есть Бри, – говорю я.
В ответ звучит ее искренний смех, который эхом проносится по коридорам школы.
– Если ты считаешь, что Бри в одной лиге с тобой, подумай еще. Не знаю, что бы я без тебя делала, девочка моя. Мы с тобой – лучшие подруги навек. Знаю, звучит тупо, но зато это правда.
Я высиживаю остальные уроки, с нетерпением ожидая последнего звонка, чтобы отправиться в автомастерскую. После уроков выбегаю из школы и еду в Фэрфилд, где у меня работа… и Вик. Вик должен понять, что я вовсе не маленькая беспомощная девочка. Я докажу ему, что он ошибается, даже если для этого придется превзойти саму себя.
