Несколько лет тому назад доктор Бэйндзен был всего только заведующим отделом здравоохранения муниципалитета. Однажды он отправился на матч бейсбола и когда появился на своем месте, публика громко приветствовала его. Биг Билль Томсон, явившийся раньше его, не был встречен решительно никакими выражениями радости или внимания. Разница в отношениях публики к нему и Бэйндзену настолько обидела мэра, что несколько дней спустя доктор Бэйндзен был уволен с должности. Вскоре, однако, доктору удалось добиться реванша. Он выставил свою кандидатуру на должность коронера, так как последний, как и другие администраторы муниципалитета, избирается всеобщим голосованием горожан.
Бэйндзен выступил под флагом демократической партии и одержал полную победу. Это было двойным ударом для Бига Билля Томсона, ярого сторонника республиканской партии.
Теперь эти два соперника, еще не сложившие оружия, работают под одной крышей, так как кабинет мэра находится в том же этаже, где и кабинет коронера. Когда доктор случайно сталкивается с мэром в одной из двенадцати комнат, последний подвергает его убийственной критике, громя за всевозможные прегрешения. Так, по всей вероятности, поступил бы Аль Капоне, вождь бандитов южного Чикаго, если бы невзначай столкнулся лицом к лицу с Бугом Мораном, царствующим над гангстерами в северной части Чикаго.
Я полагаю, что мэр Томсон является единственным врагом доктора Бэйндзена. И только потому, что "этот чертовский коронер такой любезный и услужливый!".
* * *
- Будьте здесь, как у себя дома, - дружелюбно сказал мне доктор Бэйндзен, введя в свой кабинет после того, как показал мне все бюро своего учреждения. - Раз вы приехали сюда для того, чтобы познакомиться с жизнью чикагских бандитов, я хочу облегчить вашу задачу. На другой стороне имеется комната, которую я представляю в ваше распоряжение. Вы найдете там пишущую машинку, телефон и другие удобства. Вы хотите, чтоб я вам объяснил, как организованы бандиты? Я как раз имею теперь немного свободного времени. Поболтаем спокойно...
Дринг... Дринг... Дринг...
Загремел звонок телефона, резко, повелительно.
- Извините, - произнес коронер и бросился к аппарату. Выслушав извещение, он встряхнул головой и пробормотал:
- Да... Да... Ладно...
Доктор быстро повесил трубку, перепрыгнул через стол и бросился бежать, крича мне:
- Следуйте за мной... скорее!
Но мне совсем не так легко было следовать за доктором, оказавшимся настоящим бегуном и пробежавшим коридоры с проворством преследуемого зайца.
В вестибюле доктор нажал все кнопки призывных сигналов, поднявших на ноги служащих его бюро. Затем он бросился вниз, крича:
- Вниз!.. Вниз!..
Я бежал за ним, как арабский скакун, а он продолжал нетерпеливо кричать: "Вниз... Вниз".
На улице доктора уже ждал автомобиль, отделанный с неслыханной роскошью. Тяжелая машина с мощным мотором. Шофер с ловкостью акробата прыгнул на свое место, в то время как коронер Бэйндзен, пустив меня первым во внутрь машины, сел рядом с шофером и зычным голосом отдал ему приказ:
- Ист-Чеснейт-стрит, 207... Скорее!.. Скорее!
Мы помчались. Доктор Бэйндзен пустил в ход сигнальный колокол, подобный тем, какими снабжены автомобили скорой помощи или пожарные машины. Одновременно загудела сирена, поднявшая тревожный вой, похожий на заунывный призыв "готы" в Париже во время войны.
Полдень. На улицах Чикаго огромное движение. Но при нашем приближении повсюду начинается хаос, будто кто-то пустил клич: "Спасайся, кто может!" Автомобили бросаются во все стороны при виде нашей машины, извергающей зловещие звуки.
Двадцать полицейских на мотоциклах догоняют нас. Я сам не знаю, откуда они взялись. Просто чудо, что один не наезжает на другого, и что все они следуют за нашей адской машиной.
Я ошеломлен. У меня такое впечатление, будто "крутят" фильм, сценарий которой мне неизвестен. Настоящий американский фильм, ибо беспрерывный звон сигнального колокола, заунывный вой сирены и гудение мотора действуют потрясающе! Изумительная иллюзия фильма, но шумного, зловещего.
Занятый игрой на своем единственном оригинальном "джазе", доктор Бэйндзен больше не замечал меня. Он совершенно забыл, что я сижу в машине. Я трижды громко спросил его:
