Теперь не будет ни минуты покоя, пока не станет известно, что с Лючией. Хорошо, если приблудные псы из-за гор похитили ее только ради богатого выкупа - он даст им деньги! Столько, сколько попросят, но потом рассчитается с ними по-своему. Конечно, не сразу, однако им придется с лихвой оплатить все счета. Хуже, если дело не в деньгах. О Святая Мадонна, за что ты караешь несчастную девочку, за какие прегрешения?
Священник тоже смотрел в окно и думал, что, если бы он убил француза, приходившего за адресом монастыря, где воспитывалась Лючия, все повернулось бы по-иному. И милостивый Господь простил бы своему недостойному слуге тяжкий грех, взятый на душу ради спасения девушки. Ах, как он виноват перед ней, перед синьором Лоренцо и его родными! Чем теперь загладить вину, как помочь найти бедняжку? Вряд ли бандиты исповедуются и покаются в содеянном. Остается уповать на возможности синьора, однако и они далеко не безграничны...
Поздно ночью они въехали в ворота усадьбы, расположенной на окраине города: большой старинный дом стоял на вершине пологого холма, в центре парка окруженного высокой каменной стеной. Семье Лоренцо принадлежало еще несколько больших домов в Парме, Падуе и других городах, но он неизменно предпочитал жить в старом родовом гнезде, где родились и скончались множество его предков.
Слуги уже ожидали карету у подъезда. Дверца распахнулась, и синьору помогли выйти. Следом выбрался отец Франциск.
- Отнеси в кабинет пару бутылок вина и позови Пепе, - приказал дворецкому Лоренцо.
- Я, пожалуй, немного отдохну, - услышав это, сообщил Франциск.
- Да, падре, вас проводят.
Один из слуг повел священника в приготовленную для него комнату. Поднимаясь следом за ним по лестнице на третий этаж, отец Франциск не выдержат и как бы невзначай поинтересовался:
- А что, старый Пепе еще держится молодцом?
- Да, падре. - Слуга открыл дверь комнаты и поклонился. - Доброго сна, падре.
Дверь закрылась. Франциск подошел к окну. Шумели под ветром деревья парка, тихо журчал фонтан. Все как много лет назад. И даже Пепе все так же звали в кабинет хозяина...
В кабинете синьор Лоренцо сел в глубокое кресло, откинул голову на спинку и устало прикрыл глаза: ничего не поделаешь, придется ждать. Пепе жил на другом конце города и сейчас наверняка еще спал. За ним послали экипаж, но все равно пройдет не меньше часа, пока старика привезут.
Усталость и нервное напряжение взяли свое, и незаметно Лоренцо задремал. Услышав, как легонько скрипнула дверь, он тут же открыл глаза: на пороге стоял кряжистый старик в грубой куртке и широкополой шляпе. Его черные глаза смотрели цепко и настороженно.
- Рад видеть тебя, Пепе! - Лоренцо поднялся и пригласил гостя к столу. - Выпей со мной стаканчик.
- И я рад видеть вашу милость. - Старик снял шляпу, обнажив загорелую лысину. - Признаться, мы не ждали нашего возвращения так скоро.
Синьор сам наполнил стаканы темным вином и подал один Пепе. Старик принял его с легким поклоном, отпил глоток и поставил на поднос.
- Разве ты позвал меня пить вино? - Он хитро прищурился и полез в карман куртки за трубкой и кисетом.
- Ты прав, - кивнул Лоренцо. - Кури, не стесняйся.
Пепе набил трубку, прикурил от свечи и выпустил синеватый клуб едкого табачного дыма. Разогнав его ладонью, он наклонился ближе к хозяину и, понизив голос, спросил:
- Что?
- Помнишь, как много лет назад с моей сестрой случилось несчастье? - так же тихо ответил Лоренцо.
- Да. - Старик нахмурился.
- Теперь несчастье случилось с моей племянницей.
- Святая Дева! - Пепе отшатнулся. - Лючия?
- Она похищена, - подтвердил синьор. - Ее увезли из монастыря под Пармой, предъявив подложное письмо. Помнишь Франциска?
Пепе кивнул: еще бы не помнить, хороший был парень, да только свернул в жизни не в ту сторону и подался в попики. Нет, против католической церкви старик ничего не имел и даже считал себя верующим, но в его понимании стать монахом или попом было не слишком достойным для настоящего мужчины.
- К нему приходил один опасный малый, судя по всему, француз, - продолжил Лоренцо. - Он интересовался адресом монастыря, где воспитывалась Лючия, и пытался убить Франциска. Тот сумел вырваться и поспешил предупредить меня, но, к сожалению, мы опоздали: девушку уже увезли.
