Царь сладко зевнул и прислушался: в дальних комнатах часы пробили четыре, мелодично вызванивая курантами. Такая рань, не мешало бы еще вздремнуть. Александр повернулся на бок и ровно задышал.
Вдруг он увидел, как неслышно отворилась дверь и в спальню, бесшумно ступая ботфортами со шпорами, вошел отец - покойный император Николай Первый. Прищурив светлый глаз, он поправил затянутой в белую перчатку рукой рыжеватый ус и сердито буркнул:
- Спишь?
Александр тут же сел. Страха не было - он всегда любил отца, хотя между ними и случались серьезные размолвки.
- Нет, Ваше Величество. Уже не сплю.
- Молодец! - Николай скупо улыбнулся. - Ну, рассказывай, куда нацелился?
- На Туркестан, - нисколько не удивляясь его осведомленности, ответил сын. - Надо обеспечить укрепление южных границ и получить выход к рынкам Индии, Афганистана и Тибета.
- Гм, там и Китай рядом, - понимающе кивнул отец. - Карта есть?
Александр взял со столика свернутую карту и разложил ее на коленях поверх одеяла, как в далеком детстве, когда отец заходил проведать его во время болезни и ненадолго оставался поиграть с наследником.
Николай подошел ближе и наклонился. Царь почувствовал, как на него пахнуло холодком, будто распахну ли форточку на мороз.
- Э-э, да тут полно белых пятен, - недовольно поморщился покойный император и резко чиркнул крепким пальцем по карте. - Бей сюда! В самое сердце! Режь их надвое, потом будет легче. Понял? Ну прощай.
Александр вздрогнул и... проснулся. За окнами ярко сияло солнце, пробиваясь сквозь опущенные шторы. Часы в соседней комнате отзвонили семь раз. Конечно, никакой карты, расстеленной поверх одеяла, нет и в помине - сон, все только сон! Но он никак не шел из ума.
Царь протянул руку и взял со столика свернутую карту: вчера вечером он допоздна работал с ней, перед тем как лечь в постель. Развернув лист, он невольно вздрогнул - от Ташкента до Самарканда бумага была продавлена, словно по ней совсем недавно резко чиркнули ногтем...
***
Узнав о похищении Лючии, синьор Лоренцо приказал немедленно ехать домой: еще этой ночью, в крайнем случае утром, он рассчитывал быть на месте. Отец Франциск не докучал ему соболезнованиями и разговорами, лишь один раз, когда стены обители еще не скрылись за поворотом дороги, священник рискнул предложить:
- Может быть, стоит обратиться в полицию?
- Вам мало общения с этими господами в Турине? - язвительно заметил Лоренцо. - Опять хотите попасть в каталажку?
- Там нас явно задержали специально, чтобы мы не помешали похищению бедной девушки, - вздохнул Франциск.
- Вы правы, - согласился синьор Лоренцо и примирительно похлопал падре по руке. - Не обижайтесь, но с тех пор, как вы надели сутану, прошло много лет и мир несколько изменился. Полиция пли жандармы вряд ли нам помогут. Мало того, они способны испортить дело и поставить жизнь Лючии под угрозу.
- Мир вокруг - это люди, а они мало изменяются, - мягко возразил Франциск. - Мир погряз все в тех же грехах, как и до Рождества Христова. А ведь с того момента прошло без малого две тысячи лет! Но разве исчезли прелюбодеяния и лжесвидетельства, убийства и кражи?
Лоренцо не ответил. Он отвернулся к окну и смотрел как оседали на жесткой придорожной траве облачка пыли, поднятые копытами коней. Ему не давал покоя вопрос: кто и зачем украл Лючию? Местные бандиты не решились бы на подобное даже за сундук с золотом и алмазами - почти во всей Северной Италии прекрасно знали, кто такой синьор Лоренцо. У него не было врагов: те, кто враждовал еще с его отцом, давно канули в Лету, а кто враждовал с ним самим, лежали в могилах. Неужели эти могилы разверзлись и из их мрачной глубины вырвались призраки давней вражды, казалось, навсегда похороненной больше двух десятков лет назад? Как страшно, если все возвращается на круги своя и вновь завертится кровавое колесо, безжалостно унося жизнь за жизнью. Нет, такого просто не может быть! Мертвые не воскресают, а Судный день еще не настал! Тогда что же это, простое совпадение? Странное, загадочное, но тем не менее всего лишь совпадение с событиями многолетней давности? Но какое ужасное совпадение.
