- Сухой паек.
- Угу...- девушка торопливо проглатывает кусок и горячо добавляет: А я еще очень вафли люблю!... Такие трубочкой... Помните, до войны продавали?
- Я до войны в деревне жил.
- А я в городе... И до войны и сейчас.
Они помолчали.
- А вы на меня не сердитесь? - спросила вдруг девушка.
- За что?
- Ну как же...
- Не за что.
- Ну... за то, что я вас ударила.
- Что вы!... Это бывает... Это даже хорошо для знакомства!..
- Так глупо получилось... Вы меня извините...
- Я тоже виноват. Испугал вас.
Они помолчали,
- Знаете что? - предложила вдруг девушка.- Давайте познакомимся?..
- Давайте!.. - Он встал и протянул руку.- Меня зовут Алексей.
- А меня - Шура... Очень приятно.
- Очень приятно!..
Взвизгнули тормоза. Шурка и Алексей разом повалились в сено. Поезд резко сбросил ход... Пока они смеясь поднимались, поезд остановился. У вагона послышались голоса:
- Ведро здесь?
- Вроде нет, товарищ лейтенант.
- А ну, откройте!
Алексей и Шурка снова упали в сено и торопливо зарылись в него.
- Да открывайте же, Гаврилкин! Что вы там возитесь? -сердито приказал кто-то.
- Сейчас, товарищ лейтенант. Тут, понимаете, такое дело... сразу нельзя.. Что-то заело, товарищ лейтенант!..
Солдат явно оттягивал время. Наконец, дверь откатилась.
- Ну, что там?
- Все в порядке, здесь оно! - отвечал из вагона толстый солдат.
Он, косясь в сторону сена, взял из угла ведро. Солдат уже направился назад, как вдруг заметил торчащую из сена женскую туфлю. Он даже остановился от неожиданности.
- Да быстрей же, Гаврилкин! Сейчас тронемся.
- Есть, товарищ лейтенант, иду!
Гаврилкин хмыкнул и спрыгнул на землю. Отдав ведро, он закрыл дверь. Потом снова хмыкнул и отошел от вагона.
...Поезд уже отошел от остановки. Выскользнув из-под руки Алексея, Шурка быстро села. На лице ее смущение.
- Чуть не засыпались...- говорит Алексей, стряхивая сено, а сам смотрит на девушку.- Испугалась, Шура?
Она отрицательно качает головой.
- Ты ведь трусиха.
- Нет...- отвечает она очень тихо и отодвигается к брикету.
- Шура...- Он упирается рукой о брикет, и она оказывается в плену у него. Ей некуда отодвинуться. А он все глядит на нее.- Хорошее имя Шура!.. Мне нравится.
Она отрицательно качает головой.
- Шура!.. Ты к кому едешь? - Он совсем близко наклонился над ней.
Она смотрит ему в глаза и, увидев в них что-то, пугается.
- Я?.. Я в Купинск еду... Я к жениху... Он в госпитале лежит...
- Что? - не понимая, переспросил Алексей.
-...Его очень тяжело ранили...- продолжает девушка.- Он летчик... Честное слово!..
Сбросив ослабевшую руку Алексея, девушка вскакивает на ноги и уходит в дальний конец вагона.
Алексей тоже поднимается на ноги.
Несколько секунд они стоят так, прислушиваясь к стуку собственных сердец. Взгляды их наконец встречаются.
- Я лучше сейчас сойду,- говорит девушка.
- Почему?
- Так...
- Ты что? Обиделась?
- Нет.
- А чего же?
- Просто так...
- Думаешь, я тебя к жениху не довезу?
- Ничего я не думаю... Я сойду...
- Сойду, сойду!.. Ну и сходи! - рассердился Алексей.- Подумаешь!.. Что я такого сделал? Я к тебе как к человеку, а ты... ты за кого меня принимаешь?!
- Да, а вы знаете, какие бывают люди?! - горячо возразила Шурка. В глазах ее появились слезы.- Когда моя мама погибла... и я осталась одна...Девушка вдруг запнулась и опустила голову.
Алексей виновато и сочувственно смотрел на нее. Он хотел что-то сказать, но не нашел слов.
Помолчали.
Потом Шурка посмотрела на него, улыбнулась сквозь слезы и неожиданно сказала:
- Пить хочется, правда?
- Да,- ответил Алексей и тоже улыбнулся.
Остановка. Из вагона с котелком в руке выпрыгивает Алексей. Оглянувшись по сторонам, он бежит к станции. Толстый солдат, проводив Алексея взглядом, прыгает на землю и направляется к его вагону.
...Мимо санитарного эшелона Алексей пробегает к колонке. Пока из крана ленивой струйкой сочится вода. Алексей беззаботно поглядывает по сторонам.
У санитарного эшелона греются на солнышке несколько раненых. Оттуда слышится громкий смех.
От эшелона с ведрами бежит к колонке краснощекая полная санитарка.
Алексей снимает с крана полный котелок.
